— Хорошо себя чувствует, — сказал он. — Сегодня выписалась из больницы.

— Какая невероятная осведомленность, — продолжала его троллить я. — А может, ты сам ее оттуда и забрал? Да? Нет? Чего молчишь? — допытывалась я. Папа все это время лишь тихо посмеивался, наблюдая за нами. Как в старые добрые времена… эх. — А мы-то с Евой думали, что у тебя уже есть девушка.

— Не было и нет.

— Но скоро будет?

— Крис, ты же знаешь — я слишком занят на работе.

— Для Светланы время нашлось.

— Она… Ай да что тебе говорить, мелкая! — щелкнул меня по носу брат. — Все равно ты ничего не понимаешь.

— Я не понимаю? Я все понимаю! А ты… ты… медведь! — обозвала его старым прозвищем. — Как только милая хрупкая Света не испугалась, увидев тебя ночью в парке?

— Она была без сознания, — напомнила Ева, вернувшаяся с подносом, на котором стояли чайник, четыре чашки и нарезанный аккуратными кусочками торт. Йогуртовый с вишней — ее (да и мой тоже) любимый.

— М-м-м, — замурлыкала я, предвкушая сладкое удовольствие. — Па, где вы его достали? На заказ пекли?

— После оттепели, которая наметилась в отношениях между городами, у нас кондитерскими изделиями марки «Вишборо» теперь все полки завалены.

— Оттепель — это хорошо, — улыбнулась я, догадавшись, кому за все это стоит сказать спасибо. — Ректора, кстати, с поста еще не сняли?

— С чего вдруг? — удивился отец.

— Да так… — пожала плечами я, понимая, что не все так просто, когда дело касается сильных мира сего. Спасибо, как говорится, и за оттепель. — А что с ведьмаками из «свободных людей»? Теми, которые ОСОБЕННО отличились.

Я подразумевала поющих, захапавших себе чужие способности, но при брате побоялась назвать вещи своими именами. Ева тоже из поющих, папа — их координатор, ну а мне Иоши милостиво позволил быть в курсе всего этого, сняв с сестры ментальный запрет рассказывать о тайной стороне своей жизни. Ник же, несмотря на службу в органах правопорядка, вряд ли был посвящен в наши дела. Или нет?

— Они по-прежнему погружены в сон, — правильно понял меня отец.

— А Китти? — забеспокоилась о несостоявшейся подруге Ева. — Она ведь не из… особенных?

Я рассказала ей, что видела ведьму из V-братства среди толпы, которая пыталась убить безопасника, но гнева сестры хватило ненадолго. Обмозговав все, она решила, что старшекурсницу загипнотизировали, как меня пытались, а значит, девушка жертва, а не преступница.

— Нет больше Китти, — сказал отец.

— Погибла? — Сестра опустила ложку с кусочком торта, так и не донеся до рта.

— Просто… изменилась, — уклончиво ответил папа. — Кстати, девочки! — воскликнул он, хлопая себя по карманам просторного пиджака: по всем прошелся, пока не обнаружил, наконец, во внутреннем стопку каких-то открыток. — Это вам! — Он положил их на середину стола, рассыпая веером. На фиолетово-голубом фоне, усыпанном цветами, было написано одно заветное слово «Приглашение!»

— Уи! — взвизгнула я радостно, хватая верхнюю карточку и начиная ее изучать. — Ты забронировал на субботу стол в ресторане?! Спасибо, папуля! — Я потянулась к нему с объятиями прямо через торт.

— В сливки не вляпайся, — проворчала Ева, отодвигая десерт. — Папочка, спасибо, — поблагодарила она его тоже. — Хотя я думала, что мы отпразднуем наш день рождения дома. Семьей, — добавила сестра с намеком, что надо бы чаще встречаться.

— Так все и будет, — заверил ее Ник. — С нами, — он указал на папу и себя, — дома, а с друзьями — в ресторане. Это же ваше совершеннолетие, девчонки! — подмигнул он нам. — Можете отрываться… в пределах разумного. За наш с отцом счет.