Он натянул самую старую форменку, некогда светло-серую, а теперь выцветшую до грязно-белого цвета. Все равно он сегодня весь вымажется и провоняет, так что нет смысла портить новую. Сверху просочились слухи, что в середине смены будет еще одна внеочередная учебная тревога. Командир тяжелой бластерной батареи левого борта капитан Нэст Хоберд и помощник адмирала подполковник Луэ были собутыльниками, в результате расчет ТББ-Л всегда знал, если намечалась учебная тревога или инспекция. Капитан хотел, чтобы вверенное ему подразделение находилось на хорошем счету, и, поскольку они всякий раз заранее знали, к чему готовиться, они всегда находились на хорошем счету. Они начисто вылизывали орудийные башни всех шести турболазеров и двух тяжелых ионных пушек так, что на них не оставалось и пятнышка грязи. В дни инспекций с пола поста управления огнем смело можно было есть. Когда объявляли боевую тревогу, батарея левого борта первой докладывала о готовности к бою. Всегда.

Считалось, что у Хоберда большие перспективы, и «цирковые» представления, которые он и все его подразделение безукоризненно разыгрывали во время проверок и учений, поддерживали это мнение. Конечно же, в расчете не было неумех. Нельзя стрелять из большого орудия, если перед этим хорошенько не потренируешься на маленьких, и любого, кто не справлялся с работой, Тинн вышвыривал мгновенно. Он дорожил репутацией. Главстаршина Тинн Гренит являлся лучшим во флоте командиром артиллерийского расчета. Если дать ему цель, которую можно поразить, команда ее поразит. Это так же верно, как то, что на Кристане-5 живут маленькие зеленые человечки.

Одевшись, Тинн взглянул на себя в зеркало. На него смотрело лицо, которое могло принадлежать лишь старому седому флотскому старшине. Гренит хмыкнул. Он пошел служить во флот, когда тот еще не стал имперским, и надеялся, что закончит жизнь на посту. Он считал, что это прекрасно. «Провести всю жизнь на военной службе совсем неплохо», – думал он. Тинн вышел из каюты и направился в коридор.

«Стальной коготь» был девятым по счету кораблем, на котором он служил; на четырех последних он исполнял обязанности командира артиллерийского расчета. «Коготь» – звездный разрушитель типа «Император», которые составляли основу имперского флота. Тинн надеялся, что когда-нибудь получит назначение на один из четырех строящихся в настоящее время суперразрушителей. Это и в самом деле были монстры, в восемь или десять раз больше «Императоров», которые сами достигали полутора километров в длину. Сам СЗР больше всего напоминал клиновидный кусок астероида, усаженный орудиями. Возможно, если Гренит в нужное время напомнит о себе соответствующим людям, то сможет добиться назначения на следующий, как только тот сойдет со стапелей «Верфей Куата». Ему оставалось служить еще несколько лет, но кто бы смог управиться с батареей на одном из этих чудовищных кораблей лучше него? Он уже послал запрос, и, быть может, если Хоберд получит повышение, он замолвит словечко за Гренита перед уходом. Пока Хоберд командует батареей, это вряд ли случится. Капитан говорил, что не хочет терять лучшего старшину сектора.

«Да, – думал Тинн, – хорошо, когда тебя ценят». Но в глубине души он знал, что не успокоится, пока не сможет заявить, что командует самым большим и самым лучшим орудием.

Начиналась новая смена, коридоры заполнили офицеры и экипаж, спешившие занять свои посты. Хотя предстояли лишь учения, Тинн предвкушал, как услышит вой генераторов, заряжающих конденсаторы, затем ощутит сильную вибрацию и запах гари, когда заговорят ионные и лазерные орудия, выплевывая в пустое пространство энергию, чтобы уничтожить учебную мишень. Преодолеть расстояние в сто или более километров и распылить на атомы корабль – вот настоящая сила. И никто не управлялся с нею лучше, чем он.