Оррин улыбнулся, а несколько дружинников подлетели к нему пожать руку. Он устремил взгляд на восходящие солнца. Его работники тоже забросили все утренние хлопоты, но текущее дело было важнее. Убери товарищеский дух – тот кислород, на котором функционировал «Клич поселенцев», – и распадется вся община. Количество желающих вступить в него всегда возрастало после нападений тускенов, но ажиотаж возрастал многократно, стоило им успешно отразить атаку, а то еще и погнать разбойников в пустыню. Оррин кивнул Маллену, и тот открыл дверь магазина.

Оттуда выскочила Эннилин, чуть не сбив юнца с ног. Оррин заметил в ее руках что-то длинное, черное за миг до того, как она выделила своего сына из толпы. Джейб, которого в этот момент осыпала насмешками Вика, тоже заметил мать.

– Мам, я…

Бззззт! Под ногами у подростка ударила золотистая электрическая вспышка. Мальчик испуганно отпрыгнул, не удержался на ногах и плюхнулся оземь.

Маллен и Оррин замерли.

– Ой-ей… – выдал Маллен.

Его отец кивнул:

– Угу.

Джейб, сидя на песке, уставился на мать, сжимающую в руках бантовый стек.

– Ты чего… – Когда до него дошло, что происходит, то первой реакцией было не поверить глазам. – Ты чуть не вырубила меня!

– Я что, промахнулась? – рявкнула Эннилин. – Сейчас исправим!

– Мама!

В дверях магазина появилась Келли с коротким стеком.

– Мам, может, возьмешь учебный?

– А этот тоже ничего так для учебы, – откликнулась Эннилин. Сделав глубокий вдох, она оглядела стек, которым погоняли бант, – и отбросила его подальше. После чего повернулась и нависла над Джейбом. – А теперь слушай меня! Тебе не разрешали отлынивать от готовки! Тебе не разрешали торчать на солнцепеке с этими мужланами. – Тон ее набирал обороты. – И уж точно ни за что на свете не разрешали выезжать с отрядом в эту вылазку!

Джейб откашлялся, больше смущенный, чем обиженный:

– Мама, люди были в опасности!

– Это ты был в опасности!

Оррин, усмехаясь, увлек за собой развеселившихся поселенцев, которые уж и позабыли о поджидавшей их бесплатной выпивке.

– Освободите пространство, господа хорошие. Эннилин Колуэлл устраивает серьезную материнскую порку.

Услышав его голос, Эннилин резко развернулась:

– А ты!.. Ты!

Оррин перевесил бы вдову лучшего друга килограммов на тридцать, но все равно, когда она направилась к нему, он попятился. Самосохранение превыше общественного мнения. Заметив гадерффай, приставленный к капоту лендспидера, старый фермер играючи подхватил посох в обе руки и выставил перед собой в шуточном оборонительном жесте. Но Эннилин не остановилась.

– Полегче! – осадил ее Оррин.

Эннилин схватила гадерффай посередине и притянула к себе.

– Предупреждаю в последний раз, Оррин. Если ты опять позволишь Джейбу увязаться за вашим отрядом, лучше сразу напяль на себя обмотки и оставайся жить у тускенов!

– Энни, послушай…

– Никакая я тебе не Энни! – зло оборвала она. – Я тебя предупредила, Оррин. Заберешь свои спидеры из моих гаражей, и ставь их хоть под навесы, хоть куда, – рявкнула она, оттолкнув от себя гадерффай. – Хочешь, чтобы кто-то накормил твою команду, – езжайте в Бестин. А понадобится оружие – кланяйтесь в хвостяру Джаббе!

– Ну, знаешь, – задорно отозвался Оррин, ни на минуту не забывая о восторженных зрителях. Даже выпивохи из Надела высыпали наружу посмотреть на них. – Тут тебе не дикий восток, – сказал он. – Тут Пикковый оазис. Мы с Джаббой не якшаемся.

– Разозлишь меня еще раз, тебе так прилетит, будто хатт подмял! – Зеленые глаза прожигали насквозь. – Понятно?

– Ну и фантазии у тебя. Послушай. Успокойся, а то оставишь мальчика сиротой… – Оррин резко рванул гадерффай на себя. Он ожидал сопротивления, но Эннилин отстранилась, и его рука со всей силой замаха ушла назад…