Она боялась, что знает ответ. Достав инфопланшет с инвентарной описью, Эннилин снова уставилась в экран. Но не видела там, конечно же, ни строчки. Перед глазами стоял только Джейб… и Оррин.

Оррин. После смерти Даннара Надел процветал благодаря тому, что у Эннилин было единственное твердое правило: не обслуживать никого в долг. Исключение делалось только для одного человека – Оррина, лучшего друга и иногда делового партнера Даннара. Они водили дружбу с незапамятных времен, еще до того, как Эннилин подростком пришла работать к Даннару в магазин. У них было столько договоренностей, что она всегда стеснялась ставить ограничения. Но теперь Оррин просто испытывал ее терпение, дразня сына работой на выездах.

У самого Оррина в семье был полный кавардак. Зачем лезть в ее собственную?

Накрутив себя до предела, она снова попыталась сосредоточиться на инфопланшете.

– Ты держишь его вверх ногами, – заглянула через плечо Лили.

Эннилин не подняла головы:

– Ты еще здесь?

– Жду, когда ты мне денежку разменяешь.

– Чтобы на Татуине хоть что-нибудь менялось? Не дождешься. – Тяжело вздохнув, она посмотрела на Лили и слабо улыбнулась. – Сколько тебе сдачи?

Лили махнула рукой:

– Оставь себе. Купишь у доктора Мелла что-нибудь расслабляющее.

– Ага, – бросила Эннилин. – Билет до Алдераана.

В этот момент, словно услышав слова Лили, в боковую дверь просунул голову тот самый доктор, мон-каламари.

– Эннилин, они вернулись? – На Мелле был специальный капюшон, который обеспечивал его голову влагой, но лицо все равно раскраснелось. – Отряд. Я слышал, как сработал «Клич».

– Это слышали даже на Суурдже, – буркнула Эннилин. – А у тамошних жителей вообще нет ушей.

Она не знала, есть ли уши у мон-каламари, но доктор Мелл вряд ли осудит ее за шутку. «Клич» представлял собой неуправляемый выброс децибелов. Много лет назад при первом запуске системы половина хрупких товаров в магазине попадала с полок. Эннилин научилась вытеснять звук из сознания – навык, доведенный до совершенства за годы работы в торговле.

– Им может понадобиться врач. Я, наверное, встречу их, когда пойду назад, – сказал доктор Мелл и, раскрыв пошире дверь, втолкнул внутрь своего сына.

Эннилин замерла:

– Эй, подождите! Не оставляйте здесь ребенка!

– Я скоро!

Дверь захлопнулась.

Эннилин зашвырнула планшет подальше и потрогала лоб. Четверо детей остались здесь у нее на попечении, когда их родители сорвались по тревоге. Двое сидели за столом и ели что-то, стянутое с полок; еще двое где-то прятались. Нянькой Эннилин не нанималась, но трудно отказать людям, которые бросают все дела, чтобы помочь кому-то в беде.

Впрочем, когда никаких бед не случалось, ей все равно зачастую подкидывали детей, за которыми нужно было приглядывать.

Хозяйка посмотрела на хлюпающего носом розовокожего оборвыша и возвела очи горе. Потом вздохнула:

– Ладно. – Она взяла мальчишку за плечи и указала на подставку у стены. – Бери метлу, пострел. И не вздумай ничего больше.

– Хорошо, мэм. – Малыш начал старательно шоркать пол неподалеку от стола, где сидели двое его сверстников.

Лили, приоткрывшая было дверь, чтобы уйти, рассмеялась:

– Удачи, Энни.

Эннилин нахмурилась, но не всерьез:

– Иди уже. Ты выпускаешь прохладный воздух.

С запада раздался глухой вой, медленно набирающий громкость и частоту. Хозяйка бросилась к прилавку, чтобы проверить картинку с камеры наблюдения на южном склоне холма. Она увидела, что и ожидала: лендспидеры, которые возвращались с фермы Беззардов.

И увидела также то, чего увидеть боялась. Джейба, лихо восседающего позади Вики Голт в ее шикарной машине.