Корин взял в руки стеклянистые осколки. Внимательно осмотрев их, он с удивлением сказал:

– Да это же расплавленное стекло! Похоже, где-то в этих местах некогда работала мощная энергетическая установка… А, понимаю, к чему ты клонишь, Володя. По-твоему, возле трещины были установлены хроноизлучатели, и…

Поплавский покачал головой.

– Почему «были»? Они и сейчас здесь стоят.

– Где? – изумился Корин и повернул голову в сторону обзорного экрана.

Остальные спасатели расхохотались.

– Видно, ты еще не очухался как следует, Игорек, и потому плохо соображаешь, – добродушно заметил Поплавский. – Вынужден тебя огорчить – не тебе одному пришла в голову замечательная идея насчет снятия внутренних экранов с хроноизлучателя. Контрабандисты – тоже парни не промах. Они прекрасно знали, что трещина Литвинова очень глубокая, и ее можно взять только с помощью новейших атомных генераторов и многих стационарных башен. Но как их установить здесь? Хронотрещина Литвинова – место известное на Марсе. Туристы обожают глазеть на огороженную красными флажками территорию, а затем фотографироваться возле обелиска на добрую память. Конечно, по ночам в пустыне безлюдно, но разве за несколько часов установишь такое громоздкое оборудование, чтобы войти в трещину? Понятно, что нет. А ведь хронобашни надо еще успеть демонтировать и увезти в какое-то укрытие… Словом, морока невероятная. И тогда разбойнички использовали тот же фокус, что и мы, когда ушли от преследования полицейских!

Корин озадаченно почесал затылок.

– Хм-м… выходит, башни стоят в самой хронотрещине? Умно, чертовски умно… Но удерживаться там все время им очень сложно. Никаких супергенераторов не хватит, чтобы постоянно «топить» такое массивное оборудование в далеком прошлом! Они должны, как киты, время от времени выныривать на поверхность, в нормальное время…

– Конечно, – снисходительно кивнул Поплавский. – Тем более что кладоискателям, сидящим в трещине, нужно общаться с внешним миром – передавать находки, пополнять запасы кислорода, воды, пищи… В этот момент мы их и можем поймать за руку.

Ашот возразил:

– Э-э, как бы они сами нас не поймали… Клянусь, контрабандисты вооружены до зубов – а что мы можем им противопоставить? Кулаки нашего могучего Слона? Маловато.

– А что ты предлагаешь?

Командиру ответил Асташевский. Поигрывая могучими мускулами, он заявил:

– Пожалуй, мне пора серьезно поразмяться. Подожду, когда ворота времени раскроются, и под шумок проберусь в бандитское логово. Разведка в тылу врага для нас, десантников, самое обычное дело. Вернусь, когда к воротам подъедет очередной караван контрабандистов.

Все, кроме Корина, дружно расхохотались.

– Дружище, да твои казацкие усы известны всему Марсу, – с иронией заметил Саблин. – Даже когда ты одет в скафандр, их видно за милю. Или ты собираешься сбрить усы, а заодно и уменьшиться в росте, хотя бы в полтора раза? Тогда тебя, может быть, и не узнают.

Асташевский вздрогнул.

– Что? Сбрить усы? Чего захотели! Так и быть, на этот раз я буду прикрывать тылы.

– Шутки шутками, – сказал озабоченно Саблин, – но и всем остальным такая вылазка может выйти боком. Черт побери, вот она, оборотная сторона славы! Боюсь, наши физиономии слишком часто показывали по местной телесети…

Корин нервно сглотнул. Ему показалось, что все вопросительно посмотрели на него.

– Кхе-хе… А я? – с огромным трудом выдавил он. Поплавский нахмурился, но неожиданно легко согласился.

– Хорошая мысль. Ты, Игорь, еще не успел засветиться на Марсе. А то, что ты новичок, написано на твоей бледнокожей физиономии. Но что ты делаешь здесь, в пустыне, вдали от наезженных трасс, да еще ночью?