Пятерых спасателей прижали к стене, но это позволило им не опасаться нападения сзади. Кроме того, нападавшим было тесно, и это тоже было не в их пользу. Но больше всего им не повезло с Асташевским.

На Слона напало сразу пятеро парней, напоминавших и телосложением, и мощными ударами боксеров-тяжеловесов. Асташевский даже и не старался защищаться. Негромко ругаясь по-украински, он нанес всего пять ударов – и его соперники оказались отброшенными к противоположной стене, около которой и остались лежать.

– Крепкие хлопцы, – с уважением сказал бывший десантник, вытирая кровь с разбитых губ. – Славно меня приложили, давно такого не было! Ну чего разбежались, словно тараканы! Сюда, суки, поближе!

Но его призыв остался без ответа – нападать на Слона больше никто не решался. Тогда Асташевский, гаркнув во все горло, сгреб атлета, насевшего на Саблина, и, подняв его, словно штангу, швырнул в толпу нападавших, а затем и сам ринулся туда, разбрасывая противников, как кегли.

После этого в неравном бою наступил перелом. Корин, придя в себя после чувствительных ударов, тоже хладнокровно взялся за дело. Уложив на пол сначала одного каратиста, затем другого, он бросился на помощь Ашоту. Водителю здорово досталось, правая рука его была повреждена. Дело могло обернуться для него плохо, если бы не помощь Поплавского. Командир «Дельты» дрался так, что любо-дорого было смотреть. Он оказался прекрасным кикбоксером и ухитрялся держать на дистанции сразу пятерых мускулистых соперников. Вскоре один из них, получив удар ногой в голову, отлетел к стойке бара, а другой, неосторожно шагнувший вперед, нарвался на сильный крюк и рухнул на соседний стол.

Корину удалось оттеснить от Ашота двоих нападавших на него горбоносых итальянцев – возможно, друзей Рикардо. Затем, заработав славный удар под дых, он едва успел перебросить одного из смуглолицых парней через голову. И в этот момент послышался страшный вопль.

Нападавшие сразу отхлынули к противоположной стене – те, кто еще мог держаться на ногах. Один из них, вытирая кровь с разбитого лица, закричал:

– Посмотрите – эти русские убили Слоучека! Действительно, рядом с Ашотом на полу лежал словак – Корин мог поклясться, что еще минуту назад его там не было! В боку Слоучека торчал нож, кровь хлестала так, что забрызгала комбинезон водителя. Ошеломленный Ашот развел руками.

– Да я его и пальцем не трогал! – дрожащим голосом сказал он. – И вообще, как он здесь оказался? Не было его здесь, понимаете, не было!

Дверь бара распахнулась, и в зал вошли трое людей в форме. Это были полицейские.

Один из них – судя по погонам, капитан – быстро подошел к раненому и наклонился над ним.

– Черт побери, да этот парень, кажется, мертв! – удивленно сказал он, вновь выпрямляясь. – Майк, позовите врача!

Бармен выглянул из-за стойки, где прятался во время драки. Его дряблое лицо побледнело, губы мелко тряслись.

– Уже… уже вызвал, господин капитан, – хрипло сказал он. – Врач живет в соседнем корпусе, он скоро придет… Какой ужас – в моем заведении убили человека! А мебель… Бог мой, что стало с моей мебелью…

– Бросьте причитать, Майк, – сурово оборвал его полицейский. – Что здесь произошло?

Бармен облизал пересохшие губы и ответил:

– Все шло так мирно, господин Слейтон, так хорошо… Но затем в бар вошли эти пятеро. – Он указал рукой на спасателей. – Они повздорили с одним итальянцем… да вот он, лежит возле стойки под столом. Началась драка. Господин Слоучек – это тот парень, которого убили, бросился защищать Рикардо… После этого здесь такое началось!