Всё что я увидел, вызвало во мне больше вопросов, чем дало ответов. Насколько хватало взгляда, подо мной простиралась заснеженная равнина. Внимание сразу приковывали несколько исходящих паром источников, чем-то напоминающих гейзеры, указывающих, что на этой планете идут активные вулканические процессы.

С одной стороны на горизонте угадывалась горная цепь, за которой было видно мощное золотое сияние. Чем-то отдалённо похоже на рассвет или закат. Но я вроде видел невнятное свечение в зените, что это если не звезда? Проверить это было просто. Задрав голову, я чуть не ахнул. Надо мной испускало тусклый холодно-голубой свет веретенообразное светило. Но не тот весёленький, каким кажется голубизна чистого неба, а совсем недружелюбный, жёсткий и колючий. Да и форма светила в зените была куда как необычной, напоминавшей длинное, вертикально рассекающее небо веретено. Центральная часть не уступала Солнцу по размерам, но значительно проигрывала в яркости, сужавшиеся длинные и острые концы «веретена» тянулись чуть ли не на треть небосвода.

Да, я не был уверен в точности своих наблюдений из-за всего случившегося только что, но суть от этого не менялась. А в чём суть? В том, что глаза меня не подводят – на небосводе две звезды. Ни одно из этих небесных тел не может быть планетой-гигантом, какими являются Юпитер или Сатурн. Голубое «веретено» из-за его формы, не подходящей для планеты, а то, что возвышалось над горами из-за излучаемого им количеством света.

Всё ещё пришибленный и дезориентированный случившимся, я не сразу понял, что привлекло моё внимание, а потом парашют опустился ниже, и стало не до того. Пришлось выбирать место для посадки. Ослабшие руки и ноги слушались меня с таким скрипом, словно я не молодой мужчина, отобранный в экипаж корабля, а двухсотлетний дед.

Сгруппироваться было сложно из-за текущего состояния, но я не боялся встречи с твёрдой поверхностью. Не было воспоминаний, как и что надо делать, но я был уверен, что не просто знаю,как это нужно, амногократно это повторял на практике, пока те, кто меня тренировали, не убедились, что прыгну с любой высоты, в любом состоянии, при любой погоде и успешно без травм приземлюсь.

Прикинув силу и направление ветра, выбрал курс и начал держаться его, полностью сосредоточившись на прыжке, выбросив любые чудеса из головы. Если я разобьюсь в лепёшку или переломаюсь, какое дело мне будет до загадок вселенной? Правильно, никаких. Поэтому всецело сосредоточился на текущей проблеме.

Я определил откуда дует ветер и сделал всё верно – правильно поставил ноги, а держал их под углом в тридцать градусов к оси тела на автомате. Просто иное положение казалось мне неуместным. Плотно прижал подбородок к груди. Приземлился на обе стопы и упал, чтобы погасить инерцию. Однако… Однако у самой поверхности ветер изменил направление.

Долбанные гейзеры!

Эти несколько кипятильников грели воздух и выбрасывали в атмосферу тонны пара. Каких-то иных объяснений перемене направления ветра у меня просто не имелось. Увы, менять курс уже было поздно. Успел лишь немного его подправить и то, перед самой встречей с поверхностью. Пятой точкой я уже ощутил, что встреча с поверхностью будет жёсткой, но страха или паники не было, словно это рядовая для меня ситуация, к которой был готов.

Это я такой отмороженный или правда ситуация не так уж и страшна?

Полностью погасить горизонтальную скорость с помощью передних лямок парашюта не удалось, и я внутренне приготовился ощутить удар и сразу же после него завалиться набок. Других вариантов затормозить и не переломаться попросту нет… Или я их не помнил из-за амнезии.