– Мабланы! Вы ответите! По полной ответите! – заорал я снова надрывая горло и не жалея связок. – Я с вами ещё вдумчиво потолкую!

Но орал я тоже недолго – силы таяли, горло саднило после каждого вопля. Внезапно во всём теле словно выключили ток, и я потерял сознание, провалившись в небытие. Казалось, темнота обязательно засосёт меня навеки. Я знал, что она давно висела на расстоянии вытянутой руки – с момента моего появления в Единстве, если быть точным – она лишь ждала момента, чтобы схватить душу ледяной хваткой.

Очнулся от резкого и болезненного прикосновения к разбитым губам чего-то твёрдого. Я вздрогнул, автоматически приоткрыл глаза. Надо мной возвышался знакомый здоровяк с абсолютно бритым черепом и гнусной рожей, который теперь ловко совал под мой нос горлышко длинной, вытянутой бутыли. Я почувствовал отвратительное жжение на губах и тут же понял, что это за напиток – дешевое пойло под названием «карза», приторно-сладкое, с мерзким металлическим привкусом.

– Пей, паскуда! – злобно бросил бритый, и тут же мне в глотку полилась струя мерзкой жидкости.

Жжение растеклось по пищеводу, в боку отозвалась судорога, зато пересохшая глотка радостно принимала влагу, получив хоть какое-то питьё. Я пил залпом, не чувствуя меры и не заботясь о качестве, потому что тело лихорадочно просило утолить жажду. И, надо признать, в этот миг я был благодарен врагу, который, даже не собирался меня убивать ядом – достаточно ведь было просто бросить тут подыхать от жажды.

У меня потеплело внутри, по венам разливался слабый алкоголь. Голова привычно задурманилась: смесь похмельного обезвоживания и внезапной подачки спиртовой сивухи зашумела в голове на старых дрожжах.

– Набрался, кровавый… генерал? – спросил меня бритый с издёвкой и цинично ухмыльнулся.

Я не стал отвечать. Мой язык и так еле ворочался, а голова по внутренним ощущениям представляла чрезмерно надутый шар, который вот-вот лопнет. Бритоголовый «доброжелатель» театрально вздохнул, а потом ткнул меня несколько раз носком ботинка. Последний удар пришёлся по затылку, что мгновенно снова отправило в черноту.

Когда я в очередной раз пришёл в себя и сознание более-менее стабилизировалось, вспомнилось, как три недели назад мы вернулись в Аркадон. Тогда, казалось бы, всё ещё было сносно: Лис радостно взахлёб рассказывала о прорыве в исследовании плодов Медового Дерева, и её азарт передавался всем. Соболь объявил целых десять дней отдыха, позволяя экипажу «Золотого Дрейка» уйти в увольнение и расслабиться в городе, как заблагорассудится. Ну, а я, Ами и Чор стали гостями «Небесной Аптеки», где нас встречали с тёплым радушием.

Только этот душевный приём почему-то действовал на меня обратным образом: я ощущал себя чужим, будто присутствовал на празднике жизни, лишившись любых поводов радоваться. Каждый раз, когда я выходил из своей комнаты к общему столу, смех и весёлые беседы смолкали, все исподтишка бросали взгляды, полные сочувствия и жалости. Все старались поддержать меня… но я не хотел этой поддержки.

Откровенно говоря, мне было отвратительно чувствовать себя «объектом жалости», который всем портит отдых. Посочувствуют, а потом и вовсе начнут обходить стороной. Только мне было не до отдыха. С каждым днём это положение вещей давило всё сильнее и сильнее. В итоге, промаявшись пару дней в такой атмосфере, я просто собрался и ушёл прочь, куда глаза глядят.

Я никому и никогда не портил настроение или заставлял переживать, и сейчас не собирался этого делать. Они были хорошими людьми, именно из-за этого и ушёл. С горечью я осознал, что умом понимаю: Света мертва, но сердце отказывалось от доводов разума. Не получалось у меня осознать этот факт. Меня беспрерывно терзали те немногие воспоминания, что у меня остались. Вот теперь, очнулся в каком-то отвратительном подвале.