Всё утро я просидел в засаде на другом берегу реки, наблюдая за перемотанной в тряпки рыбообразной, но больше преследователей не появилось. Я решил её использовать в качестве приманки. Если её ищут, то лучшего способа, чем на живца, нет. Из суворова прекрасно простреливалась вся территория нашего лагеря, и если я что-то и смогу сделать, то только неожиданно напасть. О том, чтобы бежать с бесчувственным телом, и не думал. Проще сразу было Кусю отдать.

Просидев всё утро и не обнаружив ничего подозрительного, вернулся в лагерь. Запаса рыбы оставалось ещё на неделю, если мой питомец не вернётся. У волка брюхо бездонное, и даже он не смог сожрать и трети туши. Я уже полюбил этот мир.

Прошёлся по берегу и немного по кустам, выискивая растения, какие под руку попадутся. На удивление съедобных оказалось много, и надо было просто срезать плоды, выдергивать корни и прикладывать локоть, чтобы ещё раз убедиться, что создатель сего мира мечтал о всеобщем благоденствии. Почти всё, что попадалось под руку, оказывалось съедобным. Удивительное место! И жрать можно прямо с земли, вообще не заморачиваясь. И как только местные находят себе приключения при таком изобилии?..

Мой симбионт одно очко развития отправил в атрибут духа, посчитав, что это продолжение нашей симбиотической системы управления электронными устройствами; загрузил два языка, единый и язык людей Воды – раз они здесь водятся, то надо с ними как-то общаться; и немного добавил в тело, совсем чуть-чуть, но это нормальная ситуация. Он всегда модифицировал тело по определённому заданию, доращивая нервные окончания, усиливая позвонки и переделывая кровеносную систему. Пусть я всего лишь капитан, а не полноценный пилот, но перегрузки должен выдерживать бо́льшие, чем это необходимо другим членам экипажа. Когда виляешь на десятикратной перегрузке, все остальные могут просто отсидеться в антиперегрузочных креслах с гравикомпенсаторами, а мне нужно понимать, где я, и ещё очень быстро принимать решения. Появилось умение осознанного сна. Оно имело сразу три единички развития и было полным отражением будильника, который есть в любом симбионте. Так называли свойства последнего будить в условленное время, потому что на корабле можно заснуть и проснуться когда хочешь, среагировать на сигналы тревоги и на незнакомый шорох от подкрадывающегося врага.

Похоже, именно это умение сработало, когда дрейк решил меня немножко прогнать подальше от своего гнезда. С этим ещё предстояло разобраться. Многие бойцы из тех, которые не имели души, пригодной для симбионта с системой регенерации, устанавливали обычный когитор, выполняющий все эти функции. Просто у человека было одно тело, и если он умирал, то это безвозвратно, а те, кто и вовсе не имел возможности вставить имплант, пользовались воксами. Технология не новая, и у меня всё это было до того, как меня назначили восходящим. Это подтверждалось отчётом симбионта, который утверждал, что это сразу имелось, без всяких рун.

Среди снаряжения нашлись тактические очки из отличного прочного желтого стекла. Если закрыть заглушки, для верности обмотать полоской липкой ленты и приклеить к роже, то они превращались в прекрасную маску для подводного плавания с великолепным обзором и поляризационным стеклом.

Я нырнул.

Рубаха и штаны волосатого, кожаные ремни рыбообразного, на котором висели разные предметы, были в хлам изодраны и изорваны. Пытаясь добраться до тела, подводные обитатели сильно не церемонились. Имелось множество следов от клыков подводных рыбин на предметах и обглоданных костях. Дефендер и нож достал сразу. Глубина оказалась немножко больше, чем я предполагал, что-то около трёх метров, но нырять каждый раз за одним предметом – нормально.