Поле Остановленного Времени – мощная стазисная ловушка, надежно прикрывало нижний этаж с Саркофагами, и отключить его снаружи не представлялось возможным. Управляющий контур находился внутри, а до этого любой живой или мертвый предмет застывал на границе. Абсолютно непроницаемая штука, потому что каким-то образом воздействовала не только на пространство, но и на время. С темпоральными аномалиями земная наука была знакома лишь на теоретическом уровне, и Минос упомянул, что они каким-то образом связаны с загадочной А-физикой, изучающей природу не менее загадочной А-энергии, которая, в свою очередь, лежала в основе всех рунных «технологий» Народа Кел. К счастью, в Домене имелись подобные механизмы – столбы, где Азимандия держала пленников, а также сами Саркофаги, так что шанс разобраться у нас был. Но прежде, чем приступить к полноценному исследованию, требовалось вытащить кристалл-сферу Домена в безопасное место.

Более простой способ – спросить того, кто точно знает. Белый Дьявол должен быть осведомлен о подобного рода защите – да и информация о старых знакомых наверняка заинтересовала бы вселенца. Но я помнил тень его закипающего гнева при старых воспоминаниях – и думалось, что даже Один из Тысячи может поддаться эмоциям. Он неплохо обучил меня – и теперь Сигурд Морозов понимал, что эта тайна – могучее оружие, которое можно использовать… или продать в нужный момент. Белый Дьявол тоже не спешил делиться своими секретами – и теперь у меня был ключик к этому замку. Тайна взамен тайны – и у меня их имелось целых две, о Великом Черве и Псах Вечности…

Как бы там ни было, он не отвечал на мои вызовы уже третьи сутки, и оставалось только гадать, чем таким занят Один из Тысячи. Рано или поздно, если он жив, мы все равно поговорим…

А пока мы под гул импеллеров выгружали из «Грифона» людей и оборудование на удаленной от колонии площадке. Фригольдеры использовали ее для всяких рискованных мероприятий вроде открытия Доменов или испытания новых Рун. Впервые мне ее показал еще Динамит. Опаленный скальный круг, нечто вроде огромной – метров пятьсот в диаметре – арены, расположенной неподалеку от тропы к Змеиному Каньону. Со всех сторон этот полигон прикрывали отвесные скалы, а внутрь вел единственный проход, замурованной мощной гермодверью. Пугающие шрамы на площадке – оплавленная, пошедшая волнами поверхность и камни, похожие на куски воска, долго пролежавшие на солнце, – напоминали, что рунные эксперименты бывают смертельно опасны.

Тем не менее они необходимы – и сегодня наш ученый собирался впервые призвать Скрипторум Некролита.

Это Существо, судя по описанию, было разумным созданием, и для общения с ним мог потребоваться человек, знающий не только Единый, но и наречие Кел. А такими Навыками во фригольде могли похвастаться лишь двое – я и Винсент Кассиди. Минос, по его словам, тоже получил подобный Навык, изучая древние надписи, однако две звезды в дереве – не совсем то, что поможет объяснить сложные вещи. А вот где Язык Кел обрел наш рикc – вопрос интересный… Впрочем, Кассиди был занят, поэтому выбора у доктора Матиаса, собственно, не оставалось.

К вызову наш фламин подготовился серьезно.

Мои люди вместе с его командой, чертыхаясь, вытаскивали и устанавливали оборудование – барьерные щиты и стационарный малый Купол, – подключая все это к автономному источнику питания. Судя по конфигурации, Минос пытался создать нечто вроде двойной клетки силовых полей в центре полигона, внешней и внутренней. Подозрительные приготовления, учитывая, что нас прикрывало два полноценных копья – мое и люди самого Миноса, – а также в операции принимала участие Вероника Максвелл. Вероятно, на случай, если понадобится сильный ментал. На мой взгляд – чрезмерные предосторожности, однако ученый лишь покачал головой: