Он воспринял это как отказ, но я не была в этом уверена.

Тор откашлялся и повернулся, чтобы посмотреть на механизмы за панелью, которую мы только что сняли.

И охнул.

Там, среди проводов, цепей и посторонних устройств, был ящик, идентичный тому, который Тор построил по проекту М-Бота.

– Вот как они это сделали, – сказал Тор, и я кивнула.

У нас был сверхсветовой коммуникатор.

Но для работы требовался тейникс.

– Так вы уверены, – сказал Йорген, – что БСС-коммуникатор спроектирован так, чтобы помещать туда одного из этих слизней?

Он сидел на металлическом стуле в инженерном отсеке, а на коленях у него растянулся Ладно, фиолетовый тейникс. У Йоргена было уже мало пластырей на лице, но немногие оставшиеся резко выделялись на фоне его темной кожи.

Йорген рассеянно провел пальцами по оранжевым шипам Ладно, и тот слегка задрожал, как будто был этому рад.

– Совершенно уверен, – ответил Тор. – ФМ обнаружила, что слизни действительно уносят ящик с собой, когда совершают гиперпрыжки. Если ящик на корабле М-Бота был построен для размещения слизня, то ящик в сверхсветовом коммуникаторе, вероятно, имеет ту же цель.

– Но вы бы не хотели, чтобы слизень прыгнул вместе с коммуникатором, – заметил Йорген.

– Мы предполагаем, – объяснила я, – что у разных видов слизней разные цитонические способности. Фиолетовые и красные слизни не сбегают, как желтые, значит желтые – телепортаторы.

– Верно, – подтвердил Тор. – А красные – они… ну, взрываются. Возможно, что у фиолетовых своя, третья способность.

– Способность к коммуникации, – сказал Йорген. – Вроде того, как Спенса связывалась с Бабулей через много световых лет.

Тор улыбнулся:

– Точно. – Он повернулся и посмотрел на меня.

Он, похоже, после нашего разговора мог смотреть на меня гораздо дольше. На этот раз мне пришлось сдерживаться, чтобы не отвести взгляд. Мне становилось не по себе, когда он обращал внимание на меня, – мое сердце словно пропускало удары. Это заставляло меня нервничать и беспокоиться, как бы не навредить ему, что было глупо, ведь я уже сделала это, разве не так? Тор, кажется, думал, что я бы легко его подвела, и, возможно, так оно и было. Сейчас мне просто нужно было оставить все как есть.

Но мне все еще было не по себе, и я чувствовала немалое разочарование.

– Но зачем строить один и тот же ящик на корабле и в коммуникаторе? – спросил Йорген. – Если вы не собираетесь телепортировать коммуникатор, а фиолетовые слизни не могут убежать, вам не нужно такое же устройство в коммуникаторе, как на корабле. Нет, если цель ящика – обеспечить гиперпрыжок корабля вместе со слизнем.

– Это так, – согласился Тор, – если единственное назначение коробки – переместить корабль вместе со слизнем. – Он указал на фрагмент, который извлек из устройства, перед тем как мы обнаружили коробку. – Но думаю, что внутри коробка могла иметь еще одну функцию. Это голографический проектор. Не такой совершенный, как у М-Бота, но лучше тех, которые используем мы. Думаю, его можно использовать, чтобы проецировать изображение внутри коробки.

– Разве внутри ящика М-Бота не было такого же устройства? – спросил Йорген.

– Технологии М-Бота позволяли ему проецировать изображение почти что на любую поверхность, – пояснил Тор. – Поэтому он мог пересылать изображение внутрь коробки без отдельного голопроектора.

– И цель проектора в том, чтобы дать понять слизням, что надо делать, – добавила я.

Тор улыбнулся мне. На его щеках появились ямочки, и мое сердце снова подпрыгнуло. Мне определенно нужно разобраться, как взять это под контроль.