Железяка.

— Конечно, нет, сэр.

Наверное, увидев мое непроницаемое выражение лица, он лишь чуть скривил губы.

— Рад, что вы поняли. Пойдемте.

Выйдя из комнаты, я увидела ожидающую нас толпу одногруппников. Гриши среди них не было: его, видимо, уже оттащили в медпункт. Все сначала посмотрели на меня и адмирала, а потом перевели взгляд на мою ногу.

— Что, уже все убрали? — спросил наш куратор.

— Да, сэр, — хором ответила группа.

— И убрали за Феоктисту, — добавил Джим.

— Какая прелесть. Представляете, Мельник, какое любопытство ими двигало?

— Любопытство, сэр?

— Конечно. Ведь так интересно, чем это мы с вами занимались целых десять минут за закрытыми дверьми?

И, покачав головой, отправился прочь из лаборатории, на ходу прибавив:

— Через десять минут дверь закроется автоматически. Кто не успел, тот опоздал. Следующая лекция здесь через три дня.

10. ГЛАВА 6

Наран Ремарк

Выйдя с лекции, я направился прямо на кафедру, где уже были Рассел и Тиберий.

— Ну что, как прошло? — спросил Гер.

— Без комментариев! — воскликнул я.

Побратимы после этих слов тут же подались вперед.

— Не знаю, куда я смотрел, когда отбирал их. Это не группа — это кучка дебилов! Они ведь не какие-нибудь школьники, а готовые специалисты высокого класса. Но их интересует только, не сплю ли я со старшей группы, — продолжил я возмущаться.

— А ты спишь? — спросил Рассел, и Тиберий молчаливо присоединился к вопросу.

Я посмотрел на своих побратимов.

— Нет, где я прогадал, когда допускал вас во внутренний круг?

— Лучше подумай над тем, кто бы согласился терпеть твой вздорный характер кроме нас? — спросил Гер.

— Какие страдальцы! — не смог я проигнорировать столь вопиющее замечание.

— Давай рассказывай, что тебя так взбесило? — полюбопытствовал Джордано.

— Их покусали лианы, — открыл я горькую правду о своей группе.

Сначала друзья недоверчиво посмотрели на меня, а потом в голос захохотали.

— Ты что, серьезно? — отсмеявшись, спросил Рассел.

— Что, всех? — в это же мгновение поинтересовался Тиберий.

— Не бойся, Киру твою не тронули.

— Она не моя!

— А что же ты так о ней печешься? — спросил Рассел. У него просто дар задавать правильные вопросы.

— Пекусь о своей репутации. А то потом скажут, что это я ее прикончил, — обреченно вздохнул ракш.

Посмотрев на него, я спросил:

— Закусал до смерти?

Друг показал мне неприличный жест, а Рассел, рассмеявшись, попросил:

— Расскажи поподробнее, как оно было.

Я рассказал.

— И ты оказывал пострадавшей помощь? — спросил Тиберий.

Зря я, наверное, это сделал.

— Да, рана была в неудобном месте.

— Наран, она хирург прямой медицины второй категории. Кому ты это рассказываешь? — спросил Рассел.

— Еще есть медпункт, — добавил Тиберий.

— А потом оформляй волокиту с бумагами и рапортами. Нет, спасибо. И я не понимаю, что вас смущает?

— То, что ты совершаешь поступки, тебе несвойственные, — ответил Гер.

Меня несколько удивило подобное высказывание, и я заметил:

— То есть я никогда не оказывал помощь студентам? Оказывал. Нет, вас смущает то, что это была женщина. Не так ли?

— Нас смущает, что это была женщина, по отношению к которой у тебя есть чувства. Пусть не любовь, но она пробивает твою отрешенность, — заметил Тиберий.

— А по-моему, это он ее пробивает. Я сегодня зашел в аудиторию после его лекции, так она, бедняжка, выбежала оттуда перекошенная. Ты что, их бьешь? — спросил у меня мой второй побратим.

— Я сейчас вас буду бить!

И, немного успокоившись, добавил:

— Но в чем-то ты прав. Эти ее гримасы очень любопытны, как и она сама. Такая тихая, спокойная.

— Тебя это нервирует? — спросил Тиберий.