Видно задумавшись, я уснула, откинув голову на спинку. От неудобной позы меня пронзило дикой болью, носом пошла кровь, но я не могла повернуть голову на бок и начала захлебываться в собственной крови. Я запаниковала, начала дёргаться, не понимая, откуда столько жидкости. Я забила руками, не понимая вообще, почему не могу сделать ни вдоха, а руки бьют по воздуху. Последним отчаянным усилием я закричала изо всех сил. И поняла, что вокруг только густая, какая-то почти осязаемая темнота. Словно я была завëрнута в мокрую ткань или вату.
- Всё, моя каири, не бойся! Теперь уже всё хорошо. - Говорил уверенный голос где-то с той стороны тьмы.
Незнакомый, с небольшой хрипотцой. Словно огромный мурлыкающий кот.
- Ненавижу кошек, - прошептала я, теряя последние капли сил, а вместе с ними и возможность держаться за реальность.

6. Глава 6.

Странное ощущение... Я слышу и понимаю, что говорят вокруг. Но не могу открыть глаза и осмотреться. При этом вижу. Словно стою посреди космоса, а вокруг только облака. Неестественно плотные и осязаемые, идеальный градиент от белого перламутра к розовому, фиолетовому и синему. Вот только в центре, портя всю картину, была то ли искра, то ли звезда, от которой расходились тонкие линии, как бывает на стекле машины, когда в него попадает камень.

Этот "скол" раздражал.
Стоило к нему потянуться, даже мысленно, как передо мной появлялись открытые ворота, стоящие прямо посреди пустоты и серая дорога за ними. Она меня пугала.

Я любила цветы и растения, потому что для меня, они всегда были символом жизни, её многогранности и многообразия. А эта дорога была просто до отвращения серой и безжизненной. Если бы меня попросили представить или описать пустоту, то это была бы именно эта дорога.

Я не могла понять, что происходит с моим телом. Я лежу где-то или продолжаю сидеть в кресле на террасе арендованного домика. Я старалась сконцентрироваться на желании пошевелить пальцами, но не ощущала даже этого. Зато чувствовала прикосновения, бережные, осторожные, дарящие влажную прохладу и мягкое тепло. И в эти моменты я слышала, что происходит вокруг.
Вот только легче мне не становилось. Словно я попала в какой-то психодел. Что было реальностью, а что лишь бредом, было невозможно различить.
Нежные поглаживания по волосам, едва касающиеся кожи головы кончики ногтей...
- Она красивая, такая красивая... Даже сейчас. - Голос мамы, но в нём нет привычной остроты и, казалось бы, неиссякаемой уверенности в себе.
- Очень похожа на тебя, всегда смотрел и удивлялся. - Другой голос, мужской и незнакомый, но не вызывает раздражения.
- А упрямая, как ты! - знакомо хмыкает мама.
- Если ты о том, что я напряг знакомых, чтобы пробили этого Мишу и шалавистую подружайку, то это не упрямство. - Мужчина уверен и спокоен. - Девочка спортсменка, при этом её увлечение не предусматривает падений и травм головы. Зато очень много кардио. У неё сердечно-сосудистая и кровеносная система тренированного здорового человека. Она не курит, не пьёт, не работает на вредном или опасном производстве, ни в каких гульках на всю ночь не замечена. Всё время на свежем воздухе, и судя по покупкам, даже готовит сама. Наследственности ни с твоей, ни с моей стороны такой, чтобы кто-то мучился с давлением или были проблемы с сердцем, нет. Да моему отцу семьдесят и он вон, бегает по базе бодрячком. И верхом по ипподрому.
- А бегает случайно не мимо тира, когда там тренируется Астрея? - в голосе мамы зазвучал яд.
- Не случайно. А именно тогда. - Мужской голос становится бесцветным. - Поверить не могу, что он тогда угрожал... И что ты мне наврала! Я же верил, тринадцать лет верил, что Ася не моя дочь.