Темпераментный выговор мэтра Грегориана, казалось, прошел мимо ее внимания, даже не заставил ее поднять голову от работы, но сомнения не было — она все слышала!

Всего на секунду ее взгляд оторвался от ровных строчек и встретился с потемневшими серыми глазами. Но Иллис тут же опять уставилась в тетрадь, сделав вид, что ничего не было.

Кириан сел на свое место, больше всего желая провалиться сквозь него. Весь класс откровенно пялился ему в спину, и только она больше не смотрела — он это чувствовал, и все равно… все равно…

Его высекут как мальчишку… а она, конечно же, не пожалеет для бедного-несчастного провинившегося еще одной баночки мази! Ведь большего он в ее глазах не достоин! Кириан еле дождался окончания урока, чтобы вместо обеда уйти в парк. Не видеть никого... Но ему не повезло и тут. Он неожиданно столкнулся с человеком, с которым хотел бы сейчас встретиться меньше всего: у входа в корпус стоял лорд Эса ди Кейрош. И он был крайне недоволен.

Окинув Кириана холодным взглядом с головы до ног, он даже не удосужился ему кивнуть.

— На кого ты похож! — ледяное презрение вместо приветствия не было чем-то совсем уж необычным, но Кириан все равно зябко поежился, подавляя желание обхватить себя руками за плечи.

— Я приехал к вашему ректору по делам правительства. И, судя по тому, что я тут уже услышал, мастер Грарард вводил меня в заблуждение, уверяя, что ты первый ученик Рандара. Похоже, он просто скрывал от меня, что мой сын лентяй и тупица!

Он выдержал паузу, словно ожидая, что сын начнет оправдываться. Но Кириан отлично знал, что отец ненавидит оправдания, и поэтому промолчал.

— Как ты смеешь позорить имя Эса ди Кейрош?! Ты перестал учиться, вызывающе себя ведешь… Уж не влюбился ли ты? — взгляд отца пригвоздил Кириана к стенке. — Отвечай! Опять всему виной та девчонка?

— Я… нет… — Кириан отступил на шаг, замирая от страха, который внушал ему отец.

— Не лги мне, мальчик! — голос отца был обманчиво спокоен, но Кириан внутренне захолодел от скрытой в нем угрозы. — Я не против того, чтобы ты развлекался с девицами. Но это не должно выходить за рамки развлечения. Тем более если девчонка без роду без племени. Ты понимаешь, о чем я? — он выдержал многозначительную паузу. — Запомни это хорошенько, Кириан…

Он смотрел на сына так, как и все эти годы, — леденящим тяжелым взглядом, от которого Кир до сих пор цепенел, как и в раннем детстве.

— И уж тем более твои увлечения не должны мешать учебе, — лорд Валериан еще добавил стужи в голос. — Позор, МОЙ СЫН на последнем курсе получает взыскание! За что? За невыученные уроки. Ну так иди и получи, что заслужено. Видимо, я зря считал тебя взрослым. Будь моя воля, приказал бы высечь тебя вдвое строже, — припечатал он в заключение. — Иди. У меня не будет времени увидеться с тобой после… твоих процедур. Напишешь мне не позднее завтрашнего дня. Что ты сделал для того, чтобы исправиться.

Бессильный гнев на отца, позор предстоящего наказания, безнадежная любовь к Иллис, которая никуда не девалась, — Князь не мог бы сказать, что для него хуже.

Вечером, когда все закончилось, он уныло поплелся к себе в комнату, больше всего боясь обнаружить на подоконнике баночку, такую же, как в прошлый раз. Банки не было. Всю ночь Кириан проворочался с боку на бок, то и дело просыпаясь и проверяя окно со страхом и… надеждой? Окно оставалось пустым. И это вызывало непонятное, нелогичное разочарование. Значит, ей нет никакого дела до него, совершенно никакого…

Утром Князь чувствовал себя совершенно разбитым. Он лежал на кровати и боялся глубоко дышать, потому что каждый новый вздох отзывался болью в груди. От невыплаканных слез болела голова и глаза жгло под веками. Он старался не думать ни о чем. Он не мог думать без того, чтобы не начать думать о ней.