Потому я могла спать. Сколько хотела и могу, по прежнему ничего не видя и все больше и больше убеждаясь - все, что происходит, уже не плод моего воображения.

Открываю глаза, я снова в той же камере. Холодно, неприятно и тот же противный минус. Словно специально держат ту температуру, которая не сможет меня убить, но совершенно точно не дает согреться. Да и как? Даже густые волосы не помогают. Только прикрыться ими, насколько возможно.

Сажусь на полочке и застываю. Сегодня стоит около двери тот мужчина, что тогда был в бело-золотых одеяниях. Сейчас он в темно-серой экипировке, и я ее узнаю, потому что видела в ней его, и не раз. Стоит, облокотившись о стену и сложив руки на груди.

Я очень слаба. И морально, и физически устала дрожать от холода. Я сейчас даже боюсь того, что сны исчезли. Это настораживает и пугает... Да и не только это!

- Почему не ешь еду? - интересуется мужчина, но как-то наигранно безразлично, спрятав почти полностью в тени свое идеальное лицо. Я укладываю волосы спереди дрожащими пальцами и хмурюсь, не понимая, что именно он хочет узнать. Спать хочется. Снова.

Может, мне подсыпают какое-то снотворное в еду? Или это оттого, что я очень давно не пила воды?

Сколько дней я здесь нахожусь?

- Ем, - коротко ответила, хрипло и нервно сглотнула. Пить хочется так сильно и уже пару дней, что я вчера даже просила ее у какого-то странного стража, что постоянно мне приносит покушать. Он слишком темный, в темной экипировке, похожей на одежду этого беловолосого. У стража только присутствуют еще и металлические вставки, пока как у этого мужчины мягкая, или она похожа на такую, ткань, приятно подчеркивающая его стройное тело.

- Ты не ешь лишару’, - произносит он и я вопросительно смотрю на него, не понимая действительно, что он имеет в виду. И он объясняет:

- Это мясо животного со двора, на моей планете, землянка, - фыркнул. - Перестань дрожать, меня это раздражает.

Ох, он это серьезно? Как, интересно, мне прекратить это? Мне холодно. До боли в пальцах, к которой я уже привыкла. До невыносимой дрожи и вселенской усталости.

- Я не могу, - тихо прошептала я. Как он так спокойно чувствует себя в этой холодрыге - не представляю. Но морозить меня какой день... Он не понимает, что мне хочется согреться? Я уже молчу о чем-то, чем можно укрыть тело от любопытных глаз.

- Как это не можешь? Ты больна? Все, что могло тебя беспокоить или ослаблять, Нави вылечила.

- На... Что? - не поняла я.

- Медицинская система «Na'vi», разработка моего отца. Стыдно не зна... Ну, ладно, - хмыкнул мужчина, словно вспомнил, что разговаривает с несмышлёнышем. Я сжимаю губы, выдыхая. Я, конечно, не знаю этой разработки.

- Так... Почему дрожишь? - прищурился мужчина, при этом даже не дернувшись за все это время. Все его тело выражает полное спокойствие, а это напрягает и настораживает.

- Мне холодно, - тихо ответила. - Температура очень... - я поискала подходящие слова, чтобы хотя бы немного намекнуть ему, что это нужно исправить. Но ничего лучше и убедительнее не придумывается. - Низкая.

- Эм, и потому ты дрожишь так? - беловолосый, кажется, удивлен.

- Да, наверное. Еще я не чувствую пальцев и хочется спать... - продолжила. Облизываю нервно губы, даже не ожидая, что он скажет в следующий миг:

- Идем со мной, - отталкивается от стены, открывает дверь комнаты и выходит в широкий коридор. - Можешь взять свою сумку, если она тебе дорога.

Конечно, беру, не обращая на недовольство этого мужчины никакого внимания. Голос грубый, нетерпеливый тон, а его отношение ко мне действительно как к какой-то домашней зверушке. Несмышленой, маленькой и глупой.