- Уважаемые пассажиры, поезд номер... – задним фоном вещал женский голос, - до отправления осталось три минуты. Просьба всем...

Я свернула к ларьку, он как раз с краю центрального выхода из железнодорожного вокзала стоял. С мороженым... Уже помыслами в бегах. Где угодно, только не здесь... Здесь, как в Аду.

И тут меня словно бульдозером снесло. А потом впечатало в ларёк со стороны двери работницы. Прямо спиной и затылком. Гулко и неприятно. Но я боли толком не ощутила – в шоке таращилась на Глеба, что меня подпирал плотно, да в лицо дышал. Склонился ко мне. Жадно смотрел и так много всего сказал глазами, что у самой мысли припадочно забились – и ни одной разумной на язык не ложилось.

А Зверь так и продолжал стоять, подперев меня к ларьку. Шумно сопел и смотрел в упор. Никогда ещё мне столько не говорили молча.

- Ждать будешь? – выдал, точно выстрел прогремел.

- Уважаемые пассажиры, поезд отправляется с первого пути...

И я кивнула. Решительно, уверенно, рьяно. И слёзы опять полились. А Глеб обшарил лицо нежным взглядом и поцеловал. Мягко, словно прощения просил за вчерашнюю дикость. Грубость... страсть! А потом жаднее... И ещё крепче. Глотал, пил моё согласие, а я судорожно комкала его футболку под расстёгнутой курткой и ревела.

- Только дождись, - охрипло бросил и прочь рванул к поезду, который ход начал.

Ту-ту! - взревел локомотив, а я свои губы неверяще трогала.

Не сон! Зверь был... Поцеловал! Не выдумала! Ждать просил...

Сердечко счастливо загрохотало в груди...

Ждать – это срок!

Ждать – это цель!

Ждать – это жизнь!

4. Глава 4

Глава 4

Настя/Стася

А потом началась пора ожидания. Лёгкая, а вместе с тем тяжёлая, ведь ждать несложно, сложно пребывать в неведении, а именно оно тяготило. Ни письма от Глеба, ни известия или звонка. Глухая тишина, в которой увязала и страдала душа.

Зато Илья мог удивить редким, коротким, но пылким письмом. А я бы всё отдала, чтобы их всех заменить на одно слово от Зверя. На один звонок... одно дыхание.

Но не было ничего...

Глухое молчание.

И я всё сильнее погружалась в учёбу. Мне нравилась медицина, нравилась учёба – я в этом нашла спасение. Правда друзьями так и не обзавелась. Наша группа была довольно сплочённая, а я... мне времени не хватало. Парни какое-то время пытались привлечь внимание, девчонки приобщить к компании, только я не компанейская априори. Тем более у меня не было на что-то левое времени. Дом-учёба...

Общагу мама отказалась оплачивать – мне приходилось с утра рано садиться на первый автобус и ехать в город... Можно было бы попробовать на стипендию тянуть, да мало её – сущие копейки, которые и без того задерживали месяцами. Вот и перебивалась, как получалось. Дом-институт-библиотека-домой. И до того в учёбу погружалась, что уж и не верила, что встречалась с Ильёй, и тем более, что сердце трепыхалось по Зверю.

А парни из их компании дело не бросали. Всё так же мелькали в новостях, с той разницей, что раньше их банда управляла частью города, а теперь батя Ильи подмял под себя весь городок. А ещё часто громыхали в сводках ментовских по разборкам с соседними посёлками. Макс, Петруня и другие были на побегушках. Да и то – несколько раз за наркоту их прихватывали. Один раз я Петруню откачивала от передоза, ну и в итоге через год, двоим впаяли срок.

Макс тогда на лечении был.

Я с ног сбивалась, не бросала дураков, но объяснять вещи, которые здравый человек был обязан знать – глупо. Стучалась в одни и те же двери... А потом устала. В конце концов, не моя жизнь. Пусть прожигают и бултыхаются в грязи, коль этого желали.