Разорванных хануриков мы называли членистоногими. Я их повидал немало. Невпопад найти какую-нибудь ногу или голову было привычным делом, но целая свалка оттяпанных по самое плечо рук мне встретилась впервые. Обшарив кусты, мы с Кирпичом убедились, что тел поблизости нет.

Кирпич поднял руку посвежее, с глупой улыбкой помахал ею Фаре и выжидательно посмотрел на меня. Я и сам не знал, как поступить. Сивый, конечно, предложил бы пройти мимо и не душить себя лишними проблемами, однако Сивый пропал.

Я подбежал к телеге. Запрыгнул на неё и огляделся. Сивого не увидел.

– Где он? – спросил я Лешего, беззаботно отдыхавшего на обочине.

– Ушёл.

– Ясно…

– Я думал, он хочет отлить.

– Ничего ты не думал. Как будто не знаешь Сивого.

Я ещё постоял в телеге. Надеялся, что Сивый объявится. Может, он в самом деле пошёл отлить? Ну да… С невозмутимой рожей срёт у всех на виду, а тут вдруг застеснялся.

– Паскуда ты, Сивый, – прошептал я и спустился на асфальт.

Кирпич предложил забрать бесхозные руки с собой. Сказал, что Кардан им обрадуется.

– Ему ведь там не хватает рук? Вот! Целая куча, пусть выбирает! Длинные, короткие. Толстые, тонкие. С набитыми партаками. Без пальцев. – Кирпич, как торгаш на развале, поднимал то одну руку, то другую.

В отряде обеспечения движения, как и в отряде снабжения, работали только два человека, и Кардан в самом деле часто жаловался на нехватку рук, но пошутил Кирпич тошнотно. Захотелось долбануть его по бритой голове. А Фара рассмеялся. Леший подхватил. И я не сдержал смеха, потому что шутка всё же получилась неплохая, да и Кирпич стоял с такой довольной миной, что нельзя было не рассмеяться.

Руки мы в итоге побросали в ближайшую воронку. Накрыли их полотнищем козырька с торговой палатки, присыпали землёй и вернулись к телеге. Из-за мороси и низких туч я не понимал, далеко ли от нас «Зверь», однако не сомневался, что нам следует поторопиться. Ещё минутку подождал Сивого, затем в раздражении сплюнул и взялся за перекладину.

– Идём, – скомандовал я, и Кирпич поспешил к правой оглобле.

Перелесок приблизился, оставалось пройти совсем немного. Я на ходу судорожно придумывал, как оправдать отсутствие Сивого. Сдать бы его с потрохами, но мне же и достанется, а Сивый опять выкрутится. Он всегда выкручивался. Лучше вообще ничего не говорить. Докапываться никто не будет. Разве что Кардан. Но я с ним справлюсь. Мой отряд – моё дело. А вот Сухой, если нагрянет на «Зверь» с проверкой, точно сдерёт с меня шкуру.

Сказать ему, что Сивый приболел? Или подвернул ногу. Отлежится пару дней в посёлке и нагонит «Зверь». В телеге места не нашлось, а в сетке ехать неудобно. Логично? Ну… да. А вдруг Сухой отправит к Сивому крестов? Тогда всё вскроется и нас распнут. И Лешему достанется, и ещё кому-нибудь, кто попадёт под горячую руку. Уж лучше набрехать, что мы в вылазке услышали о большом и старом захоронении. Очень большом и очень старом! И я отправил Сивого разнюхать, что к чему. Потом скажем Сухому, что наводка оказалась ложной. Мало ли трепачей. Главное, чтобы Сивый вообще вернулся.

Вот куда его понесло? Я бы не удивился, узнав, что Сивый просто сбежал. Я бы даже вздохнул с облегчением. Но бежать-то некуда. Было бы куда, я и сам, наверное, давно сбежал бы.

– Куда дальше? – спросил Кирпич разложившимся голосом.

Он умудрился простыть после вчерашней ночёвки в лесу.

– Туда, – я махнул рукой в сторону пригорка.

– Уверен? – уточнил Кардан.

Кардан с Калибром, Сифоном и Малым отправились с нашим отрядом в вылазку. Работы предстояло много, и мы вышли от «Зверя» с тремя телегами. Кардан выполнял мои команды – зря, что ли, весь мозг вынес разговорами про дисциплину? – но ловил любую возможность усомниться в правильности каждого принятого мною решения и этим подбешивал. Сказалось и отсутствие Сивого. Кардан не поверил словам про наводку на старое захоронение.