– И что теперь будет? – спросил Валера, смотря перед собой, будто ещё не до конца веря в произошедшее.

– Теперь держим всё под контролем, – ответил Митька, глядя на дорогу. – Всё прошло нормалёк. Нам теперь некуда отступать, и никто не сможет нас тронуть. Главное – держать ухо востро и ни слова лишнего. Понял?

– Понял, – кивнул Валера, понимая, что обратного пути больше нет.

Машина медленно выехала на пустую дорогу. Улицы Ленинграда были пусты, город, казалось, спал. Но Митька знал, что теперь каждый их шаг будет на виду. Он крепко сжал руль, не отрывая глаз от дороги.

– Поедем к Палкину, – сказал он, переключая передачу. – Надо обмозговать, что дальше делать. Завтра начнём раскладывать новые карты.

Машина ускорилась, оставляя за собой пустырь и лежащее на нём тело Тяпы. Впереди был новый день, который начнётся с новых правил. Но сейчас они знали одно: контроль в их руках, и они не намерены его отпускать.

Когда они прибыли к ресторану, всё было тихо. Митька заглушил мотор, и они оба вышли, оглядываясь по сторонам. Внутри царила тишина, и лишь приглушённый свет мягко освещал их лица. Они молча вошли, сели за столик у окна и заказали водку.

Митька поднял стакан, глядя в глаза Валере.

– За дела, Валер. Теперь мы рулим.

Валера, с ехидной усмешкой, ответил:

– Ну, держи руль крепче, Мить.

Они чокнулись и выпили, зная, что впереди их ждёт непростой путь. Но сейчас они были уверены в одном: это всего лишь начало.

Когда они выпили и некоторое время сидели молча, осмысливая произошедшее, Митька первым нарушил тишину.

– Слышь, Валер, рэкет – это, конечно, хорошо, но это всё мелочь. Мы щас с тобой так попали в точку, это – наш шанс. Нужно двигаться дальше.

Валера внимательно посмотрел на него, пытаясь понять, о чём тот говорит.

– Ты про что, Мить?

– Про стволы, Валер. Тамбовские тут рулят, все лаве к ним уходят, а мы, что ли, хуже? Одна партия стволов – и мы бабла увидим столько, сколько за год не подняли бы. Только надо сделать это быстро, пока слухи о сегодняшней стрелке ещё свежие.

Валера кивнул, понимая, что Митька уже всё продумал.

– А если нас заметят?

– Тут и вопроса нет, Валер. Тамбовские – они, конечно, силы серьёзные, но мы-то не лыком шиты. Главное – правильно всё организовать. Показать, что мы не пацаны, которые по мелочи ходят, а серьёзные ребята. Да и к тому же, если мы это провернём, то авторитет наш вырастет. И тогда уж точно никто не посмеет на нас косо смотреть.

Митька говорил уверенно, с огнём в глазах. Он прекрасно понимал, что игра идёт на высшие ставки, и если они сейчас не пойдут вперёд, то останутся в тени.

– А с кем будем работать? Кто нам стволы подгонит?

– Я тут уже пару контактов нащупал, есть люди, которые хотят свою долю в городе взять. Они от этих замесов пока в стороне, но у них есть то, что нам нужно. Встречаемся с ними завтра, обговорим условия. Ну а там уже, как пойдёт.

Валера задумался, понимая, что этот шаг изменит всё. Но, с другой стороны, выбора уже не было.

– Ладно. Давай за это и выпьем.

– А стволы… – продолжил Митька, – это не просто так. В Ленинграде сейчас бардак полный. Государство не знает, что делать, люди в погонах тоже на свой карман работают. Поэтому рынок оружия сейчас на взлёте. Одну партию автоматов завезли – и уже считай, что ты в дамках. Но и риск, Валер, тут не детский.

Митька сделал паузу, затянулся сигаретой, и, выпуская дым, добавил:

– В 89-м, когда только начинались замесы, многие наивно думали, что это просто временная волна, что всё вернётся на круги своя. Но мы видим, как сейчас всё меняется. Группировки начали войну за власть. Тамбовские тогда показали зубы, вырезали пару бригад, которые пытались торговать без их разрешения. И что? Никто не пикнул. С тех пор они диктуют условия. Если мы с тобой решим выйти на их поле, то нужно быть готовыми ко всему.