– Да. Конечно, – согласился Кайдаш неуверенно, приподнял руку, вдавил кнопку дистанционного управления гаражными воротами на брелоке, а сам подумал: «Дома никого нет. Все остальные за городом, на даче. Это хорошо. Очень хорошо».

Ворота послушно поползли вверх.

– Проходи. Там есть внутренняя дверь. Прямо в дом.

Ши пропустил вперёд машину. Он не торопился, не суетился, не боялся, что Кайдаш попытается как-то извернуться: на скорости вкатит в гараж, закроет ворота. Во-первых, всё равно не успеет: ворота – не дверь, на раз не захлопнутся. Во-вторых, обычный таунхаус – далеко не неприступная крепость.

Кайдаш провёл гостя на второй этаж в свой кабинет. Ши уселся на угол стола, а сам хозяин опустился в кресло. Не развалился, устроился на краешке и уже собрался задать вопрос вроде «Что ты хочешь от меня?», но останавливали нелепая пафосность и трагичность получающихся фраз. Беззвучно шевелил губами, он смотрел на Ши, и тот заговорил сам:

– Ты же знаешь, что случилось с чипом. Он ещё на месте. Просто вырубился. Но не уверен, что навсегда. Поэтому его надо убрать. Ты найдёшь того, кто сможет это сделать.

Непонятно, насчёт последнего предложения. Вопрос или утверждение? Просьба или приказ?

Кайдаш никогда не мог предугадать его действий, хотя должен был знать своего подопечного лучше, чем все остальные. Отчасти и знал. В том, что касалось физиологических показателей, остроты слуха, например, или особенностей зрения, скорости регенерации различных тканей. А вот насчёт мыслей, чувств и мотивов поступков…

Сами собой возникали ассоциации с животным. Да, оно послушное, хорошо выдрессированное и всё равно непредсказуемое. Разве человеку понять, что у зверя в голове?

Нет, всё-таки напрасно Кайдаш воспользовался подобным сравнением. Этот парень не зверь. Ещё для кого другого вроде Полковника, но для Кайдаша – точно не зверь. И не так уж важно, просил Ши или требовал, он всё равно ему поможет, но…

– Это сложно. Ты же понимаешь, это очень тонкая работа. А к тому, кто поставил чип, обратиться нельзя, – слова сыпались часто и торопливо. – И, вообще, это слишком опасно.

Как по-разному можно истолковать последнюю фразу! Лучше уточнить.

– В смысле удачности результата и возможных последствий.

Опять получилось слишком обще.

– Для тебя. Гарантий, что обойдётся без негативных последствий для мозга, нет никаких.

– Не важно, – прозвучало невозмутимо и твёрдо. – Я хочу его убрать. Если нужны деньги, у меня есть. А у тебя наверняка есть тот, кто сможет это сделать.

– Я подумаю. Я попробую, – Кайдаш беспокойно заёрзал в кресле. – Но заранее ничего обещать не стану. И не уверен, что получится быстро. Время нужно. Время. – Взгляд заметался по комнате, словно пытался найти подсказку вот прямо здесь, прямо сейчас. – Ты подождёшь?

– Подожду. – Ши сжал губы, а потом произнёс то, что Кайдаш никак не ожидал от него услышать: – Только без сюрпризов. – Выдержал паузу. – У тебя же есть семья? Жена, сын. И вроде даже внук. Не беспокоишься за них?

Каждое слово, как взмах кинжала: невидимое лезвие чиркало по Кайдашу, легонько взрезая кожу. Пока легонько.

Вот как?

Он хотел посмотреть Ши в глаза, прямо, пристально, но разглядел лишь темноту и блеск за белыми прядями. Лицо каменное.

Неужели он… вот так спокойно… с подобным смыслом… говорит о дорогих Кайдашу людях?

– Ты угрожаешь?

Ши не торопился с ответом, сидел, одна нога упиралась в пол, другая была согнута в колене, носок кроссовки цеплялся за ручку на ящике стола.

– Пытаюсь обезопасить. Себя. Больше не хочется возвращаться.