Я покосился на папку на столе. В таких хранят полицейские документы.

– Вы из поисковой группы?

Она демонстративно сунула папку в сумку и холодно спросила:

– Вы репортер?

Ее вопрос удивил меня.

– Нет. Извините, я не представился. Дэвид Хантер, судебный антрополог. Приглашен для работы старшим следователем Симмзом.

Она с облегчением улыбнулась:

– Прошу меня извинить. Тут ведь крутятся репортеры, выспрашивают насчет расследования. Да, я тоже работаю у Симмза. – Она протянула руку. – Софи Келлер.

Ее пожатие было крепким. Очевидно, привыкла общаться с полицейскими, среди которых большинство мужчины.

– Чем вы занимаетесь, Софи?

Она улыбнулась. Очень славная у нее оказалась улыбка.

– Я психолог, моя специальность – поведение преступников.

– Правда?

Софи рассмеялась.

– Да.

– То есть вы составляете психологический портрет преступника?

– Не только. Сюда входит и анализ мотивов, и стратегия допроса подозреваемых, и многое другое.

– А как получилось, что вы не присутствовали сегодня у захоронения?

– Понимаете… – Она задумалась. – Я полагаю, для вас не секрет, что Симмз надеется найти поблизости захоронения и иных жертв Монка. Меня пригласили помочь в поисках, указать наиболее вероятные места нахождения захоронений. Моя специальность включает и поиск криминальных трупов.

– Как вы это делаете?

В последнее время были разработаны методы определения захоронений человеческих тел. Специальная авиасъемка с применением термального оборудования и кое-что другое, однако точность оставляла желать лучшего, особенно в таких местах, как Дартмур. И я не понимал, чем тут может помочь психолог, пусть и криминалист.

– О, у меня есть свои секреты, – произнесла она. – Но теперь вы знаете кое-что о моей специальности. Расскажите о своей.

Я посвятил ее в детали своей работы, прервавшись, когда хозяин принес мой ужин. Он поставил передо мной тарелку, видимо, не рассчитав силу. Немного подливки выплеснулось на стол. Вернее, коричневая маслянистая субстанция, похожая на подливку.

Я пошевелил вилкой месиво из переваренных овощей и серого мяса.

– Думаю, вы зря отказались от копченого лосося и фуагра в пользу этого блюда, – заметила Софи.

– Суровость окружающей природы требует суровой и простой пищи, – усмехнулся я, принимаясь за еду. – Откуда вы?

– Родилась в Бристоле, сейчас живу в Лондоне. Дартмур знаю хорошо, приезжала сюда на каникулы, когда была школьницей. Мне очень нравится, как вы удачно выразились: суровость здешней природы. Когда надоест то, чем занимаюсь сейчас, может, перееду сюда.

– Я в Дартмуре впервые, но немного знаю Бристоль. Там в окрестностях есть чудесные места. Моя жена из Бата.

– Вот как.

Мы улыбнулись друг другу, понимая, что границы нашего знакомства очерчены. Теперь, когда выяснилось, что я женат, можно расслабиться и вести себя свободно.

Софи была интересной собеседницей, остроумной и смешливой. Она поведала о себе, о своих планах на будущее, а я рассказал ей о Каре и Элис. Монка в разговоре мы не упоминали. Не очень приятная тема.

Я почувствовал чей-то взгляд и поднял голову. К нам направлялись Терри с Роупером. Терри удивленно вскинул брови, увидев нас за одним столом.

– Не знал, что вы знакомы.

Софи напряженно улыбнулась.

– Только что познакомились. Дэвид рассказал мне, чем занимается. Очень интересно.

– Да уж, – буркнул Терри.

Я кивнул ему и Роуперу:

– Садитесь, давайте немного выпьем.

– У нас нет времени, – произнес Терри. – Мы зашли, чтобы сообщить тебе новость. – Он обратился к Роуперу – Возьми пива, Боб.

– Какую новость? – спросил я.