Моим!

Во всяком случае, я могла беспрепятственно пользоваться его благами без риска попасть в детскую колонию. И я от души наслаждалась всеми этими удобствами в полной мере. Чувствовала себя принцессой, купающейся в роскоши и богатстве. Ко всему прочему, Лев Леонидович решил мои проблемы с документами и даже позаботился о моем зачислении в престижный университет. А после предоставил мне полную свободу во всем. Это было идеально.

Неужели и впрямь билет оказался счастливым?

Из-за непрекращающихся жизненных бед и неурядиц некоторое время я ожидала подвоха. И когда уже совсем расслабилась и потеряла бдительность, он – подвох – внезапно нагрянул…

***

Сегодня почему-то было очень затруднительно просыпаться.

Пробудилась от того, что кто-то очень долго и настойчиво тряс меня, больно толкал в плечо с очевидным намерением привести в сознание.

– Эй! Эй! ЭЙ! – звал мужской раздраженный голос.

Но моя голова была безумно-тяжелая, а глаза не желали открываться. Первые секунды я, находясь в полусознательном состоянии, ничего не разбирала и не понимала. Ни того, кто возвышался надо мной громоздкой страшной тенью и ни что здесь, собственно, происходило.

Одно отчетливо осознавала по состоянию организма: сейчас глубокая ночь.

Так какой же мерзавец посмел зайти ко мне в комнату и разбудить?

– Просыпайся я сказал! Какого черта!? – выругался кто-то мне на ухо, уже в который раз.

Лишь по прошествии неопределенного количества времени мне удалось пробраться сквозь дремучие мыслительные дебри и присесть.

С огромным трудом я пошире распахнула веки, оглянулась по сторонам. Как и думала, за окном – еще темно, в комнате – практически абсолютный мрак, а надо мной – внушительная фигура мужчины, нарушившего покой моей ночи.

От мысли, что рядом находился посторонний объект мужского пола, я невольно испытала животный страх. Припомнила множество подобных опасных случаев из «прошлой» жизни в детдоме, и поэтому бегло ощупала место под подушкой на предмет «пера», но, не обнаружив предмета для самозащиты, нервно взвизгнула и забилась трусливой мышью в изголовье кровати. Как можно дальше от опасности, желая сохранить свою телесную чистоту.

– Не подходи! Не подходи! – со страхом взвыла. Сердце в груди забилось, как сумасшедшее, чтобы успокоиться, я сделала несколько судорожных вздохов.

Но тщетно. Ужас становился лишь сильнее.

Одной подушкой я прикрыла белую просвечивающуюся ночнушку, а другими, обнаруженными на кровати, начала буйно швыряться в ночного гостя. Один раз, кажется, попала в цель, он шикнул раздраженно.

– Пошел прочь отсюда, извращенец! Во-он! – заверещала, чтобы хоть кто-то услышал и пришел на помощь.

Через несколько секунд вдруг свет ночника озарил помещение и я встретилась взглядом с штормовыми угрожающе темными глазами Марка – старшего сына.

– Ты чеканулась, блаженная!? – взорвался он гневным окриком. – Какого черта ты делаешь в моей постели!?

Наверное, только сейчас сонное марево окончательно отпустило и я смогла трезво все обдумать и оценить.

С долей страха я оглядела освещенное помещение. И кое-что поняла…

ЭТО НЕ МОЯ КОМНАТА!

Все здесь выполнено в серо-белых тонах, довольная мрачная на вид, спартанская обстановка и кровать, в которой я с удобством устроилась была в два раза больше моей.

Я со страхом взглянула на Марка, который сегодня после ужина ушел на встречу с друзьями. А сейчас, видимо, пришел. Невольно сглотнув, отметила, что на парне отсутствовала футболка, а также он уже успел расстегнуть ширинку. Его жуткие, выразительные глаза извергали молнии. А лицо было перекошено от ненависти.