- Леня, пойми…

- Не хочу ничего понимать. Надоело. Как мне это надоело. Этот постоянный шум, который отвлекает. Все это, – он размахивает руками, и даже я напрягаюсь. – Зачем ты меня притащила сюда?

- Леня, не кричи, – всхлипывает мачеха. – Злата спит. Оливия довела ее, поэтому…

- Хватит. Я больше ничего не хочу слышать. Завтра соберемся все, и Злата расскажет свою версию. Довольна? Теперь ты не будешь больше ломиться в мой кабинет?

Три «ха».

Знаю я этих актрисулек. Одну легенду запомнить не смогут, будут путаться в словах, подставляя друг друга. Отцу хоть и все равно, но даже он распознает вранье.

- Как завтра? Леня, ты забыл?

- О чем еще я должен помнить?

- А может, вы у себя договорите? – предлагаю я, надеясь, что они наконец-то уйдут. – Ребеночку спать надо… Здоровый сон… Нет? А, вы меня и не слушаете.

- Завтра к нам приезжает моя знакомая со своим мужем, чтобы обсудить условия продажи.

Продажи?

Какая еще продажа? Мы продаем мачеху, а я не в курсе? Блин, да зачем нужны условия? Я ее бесплатно отдам. Ладно, нельзя так говорить.

Я им сама доплачу. Так можно.

- Лиза, я не могу. Мне нужно работать. Писать. Нет времени сидеть и слушать рассказы незнакомых мне людей.

Отец уходит, громко хлопая дверью, оставляя меня наедине с мачехой.

- Отлично поговорили, да? – улыбаюсь я. – Завтра повторим? Я буду ждать.

- Тебя завтра не должно быть дома. Поняла? Езжай к сестре. У нее и оставайся.

- Не-е-е. Я дома привыкла. Люблю засыпать под твой храп. Он как снотворное для меня.

Мачеха открывает рот, чтобы ответить, но вместо этого подходит ко мне вплотную и наклоняется, хватая за подбородок:

- Веселишься? Смешно? Посмотрим, как ты запоешь, когда я продам один СВОЙ салон.

ЧТО?

Откидываю ее руку и подскакиваю.

- Мамин салон? Ты хочешь его продать?

- Почти продала. Знаешь, смотря сейчас на тебя, мне и правда стало чуточку веселее. Вру. Не чуточку.

5. 5

- Шевченко, я говорил уже, что терпеть не могу с тобой в люди выходить? – ворчит Родион, оглядывая меня с ног до головы. – На нас все пялятся. Ты могла уродиться чуть менее красивой?

- Не могла, – пожимаю плечами. – Но именно сейчас меня мало кто замечает. Все внимание только на тебе.

И это действительно так: на улице июль, жара такая, что дышать нечем, а Зимин вырядился, как будто только что с похорон стрекозы на колесах вернулся. Лакированные ботинки, черные брюки, об стрелки которых палец отрезать можно. Синяя рубашка, пиджак, и… Галстук. Бабулин модник, чтоб у него мозги не сплавились.

Жесть, короче говоря.

- Это стильно. – Достает из кармана носовой платок и вытирает пот со лба. – Не в курсе, что девчонки любят стильных парней? Думаешь, они бы сходили с ума по Дэниелу Крейгу, если бы он в трениках по улицам расхаживал?

- Родь, плюс сорок на улице, какой к черту Крейг?

- А Злате нравятся парни в костюмах. Почему не она моя подруга, м?

Останавливаюсь около ларька и покупаю минералку.

- Потому что в твоей комнате штук тридцать ее фотографий, а в телефоне она записана как «Лучезарная». Если бы на ее месте была я, то давно бы сдала тебя ученым на опыты. Зачем они над хомяками издеваются, если есть сумасшедший и безответно влюбленный Зимин?

- Как я с тобой общаюсь?

- Сейчас? Как дурак. Прости, но мы только и делаем, что говорим о моей сводной зараз… сестренке. Не смотри на меня так, защитник. Я имею полное право так их называть. Эти клуши решили салон красоты продать.

- Твоей мамы?

- А чей еще? У Лизки из своего только волосы, по всему дому разбросанные, и обожаемая дочурка.

На самом деле есть еще одна вещь. Подарок мой. Парикмахерские ножницы, которые я ей подарила два года назад. Правда, она их выбрасывает постоянно, но я подбираю и дарю на каждый праздник. Профессиональный инструмент, между прочим. Салон, который она продать собралась, бывшее место ее работы.