Она странно смотрела на него – взволнованно и, в то же время, с доверием.

– Пообещай.

– Но…

– Обещаешь или нет?

– Но я…

– Обещай!

– Х-хорошо… Обещаю.

Он снова улыбнулся. Пора было отпустить ее, а ему совсем не хотелось. Дамиан медленно потянулся к ней; она, кажется, не возражала. Мягкое осторожное касание – и в ту же секунду в сердце взорвался пороховой склад. Губы горели огнем, хотя поцелуй был самым невинным, настолько детским и невинным, что рассказать кому – не поверят. Ему мучительно хотелось зайти дальше, проскользнуть в ее рот языком, ласкать ее, показать ей, как надо, как можно, и пусть бы она ответила, пусть бы она…

Дамиан заставил себя от нее оторваться.

– Для закрепления нашего договора, – со всей серьезностью сообщил он, уже зная, что расшибется в лепешку, но в ближайшие несколько минут поцелует ее снова.

Его красавица прижимала ладонь к губам и выглядела совершенно потрясенной. Не давая ей опомниться, Дамиан взял ее за руку.

– Пойдем.

Она растерянно кивнула, даже не попытавшись вырвать кисть.

***

Вместе они шагали сквозь весенний цветущий луг; Дамиан всё поглядывал на синеглазое чудо, так внезапно свалившееся ему на голову, и размышлял, что теперь делать. Уже было очевидно, что девушку надо везти с собой в Аскор. Препятствий, вроде бы, никаких – у нее даже близких нет, а если бы были, кто посмеет возразить всемогущему аскорскому императору, будущему властелину мира? Он поселит ее во дворце, а именно, в своей спальне… Дальнейшие картины будущего представлялись пока смутно – воображение заклинило на красочных сценах, которые будут происходить в этой спальне каждую ночь… и обязательно по утрам… и, при случае, днем… и не только в спальне, но и в большой гостиной, и в ванной, и у него в кабинете, и везде, где найдется свободная поверхность…

Черт! Как давно он вот так же безумно желал женщину? Кажется, уж настолько безумно – никогда.

Дамиан шагал по дороге сквозь цветущий луг, держал за руку самое настоящее сокровище и улыбался, как дурак. Он будто забыл, зачем вообще сюда приехал, забыл обо всех неприятностях, которыми грозило ему объединение с родным королевством, о неизбежной, хоть и отсроченной во времени встрече с матерью и о том, как он надеялся избежать этой встречи. Забыл даже, что еще совсем недавно ловил себя на мысли: неплохо бы пообедать.

Просто идти рядом с синеглазым цветочком было хорошо. Уже очень давно ему не было так хорошо.

Луг тем временем кончился, грунтовка привела их в рощицу, где кроны растущих вдоль дороги деревьев смыкались над головой, образуя живописный туннель. Дорога пересекала рощицу и упиралась в широкий и мощеный Тиорский тракт, который виднелся за деревьями.

– Пойдем по тропинке через лес? – неуверенно спросила его красавица. – Так ближе, а если идти большой дорогой, будет лишний крюк.

– Значит, пойдем по тропинке, – согласился он.

Тропинка через рощу оказалась узкой – шагать и дальше бок о бок, держась за руки, было нельзя. Они остановились на развилке. По обочине росли одуванчики – целое море одуванчиков, словно какой-нибудь веселый художник набрызгал здесь желтой краски. Кое-где среди желтых пятен мелькали пушистые белые шары.

Дамиан вздохнул – ему совершенно не хотелось отпускать ее руку.

– В детстве я верил в примету: если подуть на одуванчик и загадать желание – сбудется… – сказал он, то ли чтобы время потянуть, то ли вообще непонятно зачем.

– Сбудется, – согласилась она, но тут же смутилась, пробормотала: – Надо просто загадывать вдвоем… Только тогда сбывается…

– Правда, что ли? – развеселился Дамиан. – Ну, давай проверим!