Приподняв руку, я уставилась на внутреннюю часть предплечья. Там извиваясь и раскрыв капюшон скалила зубы кобра.

– Хм… интересное тату. Откуда оно?

– Это не тату, а знак моей супруги, означающий, что ты под её охраной. А вот ритуальные татуировки у этого Хат[3] действительно есть.

– Да? И где же?

– Защита Амона, – мужчина прикоснулся посохом к моей макушке, – крылья Исиды, – палка уткнулась в лопатку, – и знак Атона на внутренней стороне бедра, – хорошо, что, обозначая последний, Себе́к только кивнул в его направлении.

При подселении я рассматривала своё новое тело, но на голове и спине конечно заметить тату не смогла бы, а вот наличие знака у такого интересного места внизу оказалось сюрпризом.

Вообще татуировки в обилии присутствовали на телах жителей Та-Кемет. Я даже как-то не обращала на это внимание. Привыкнув в своём времени, что люди могут быть «расписаны» от макушки до пят, только сейчас осознала, что большая часть населения тут действительно носила ритуальные рисунки, чаще всего – обереги с именем выбранного божества.

– И как давно ты под защитой Рененутет? – громыхнул вопросом Себе́к.

– Несколько месяцев назад я получила в дар яйца. Они уже вылупились.

– Оба? Это даже лучше… – заявил он, вернувшись в образ мужчины.

Наклонив голову, божество что-то высматривало на моём теле.

– С этим ты тоже справилась сама… – произнёс он задумчиво, уперев взгляд в мой торс, – интересно, какой замысловатый рисунок благословения.

– Мне благоволят несколько влиятельных богов.

– Ну да, ну да… – протянул он отрешённо, – прямо в очередь выстраиваются.

– Кстати… а Амсет[4] меня не учует? – вспомнила опасения о своём пребывании в Нуне, которое выражала Маат.

– А тебя здесь можно сказать что нет… пока ты сидишь на Бенбене[5]… – и Себе́к кивнул на небольшой островок суши, на котором я находилась.

Ух ты! Я оказывается расположилась на величайшей святыне, о месторасположении которой уже много тысячелетий спорят жрецы Та-Кемет. Пальцы как-то сами собой начали поглаживать поверхность рядом с попой.

Кому рассказать – не поверят! Да, впрочем-то и рассказывать кроме Аапехти некому. А его, кажется, уже ничем не удивишь.

– Получается, у тебя нет ко мне никаких просьб? – наконец подал голос Себе́к.

– Ну, вроде нет… выиграть войну ты мне навряд ли поможешь. Если только утопить врагов? А за отличный разлив Великой Реки думаю тебе уже приносят дары. Хотя, если их недостаточно, то прикажу увеличить подношения.

– Не стоит, – мужчина лениво и грациозно махнул рукой, – меня восхваляют не хуже Амона. А вот по поводу «выиграть войну» … что же ты к Сехмет не обратишься?

– Ну, спасибо! Я вообще-то хочу побольше подданных сохранить. Ты разве не помнишь, чем обычно заканчиваются её «игры»? Реки крови и поля, устланные трупами. Мне такого не надо.

– Но ведь и у противника будут «реки и поля»!

– И кем я буду потом эти земли возвращать? Мне нужны солдаты! Собирать каждый раз новых отрывая их от полей – это не метод!

– Значит тебе нужны хитрость и коварство? – ехидно улыбнулся Себе́к.

– Вообще-то хотелось бы, чтобы митанийцы добровольно самостоятельно поубиваись. Нам же останется вернуть провинции под контроль.

Услышав подобное, мужчина заразительно рассмеялся, запрокинув голову назад.

И как этот парик с него не падает?

– Увы… ха-ха-ха… этого я тебе обещать не могу, – проговорил он, немного успокоившись, – но могу порекомендовать обратиться за советом к моей матери – Нейт[6]. Она намного старше многих богов. Вот уж у кого коварства в избытке!

– Ты сможешь позвать сюда «великую»? – от охватившего азарта я даже приподнялась.