И с тех пор ни единого выходного! И сегодняшний день она хотела посвятить наведению порядка в доме, а Фокин взял и вызвал именно ее.

– Почему я, товарищ майор?! – возмутилась Алена. – Сегодня очередь Игоря Ходакова! Я в прошлый раз выезжала.

– Потому что, старлей, – жестко оборвал ее нытье майор. – Машина уже внизу. Собирайся и выходи.

Хорошо, что хоть машину прислал. И ей не пришлось брать такси или ехать на метро, как в прошлый раз. На своей машине нечего было и пытаться. Приехала бы к обеду. Пробки.

Она заставила прочитать старшего менеджера протокол, потом велела поставить подпись в тех местах, куда она укажет авторучкой. Когда он отошел, глянула на майора.

– Все скверно, товарищ майор?

Он покосился на нее, понял, что вопрос риторический, и отвернулся.

Дело было отвратительным. Подозревать можно было все сто пятьдесят человек, не считая персонала. Все по очереди начнут мямлить, что ничего не видели, не слышали. Что громко играла музыка и свет не горел. А в сполохе цветомузыки разве можно что-то увидеть?

Приблизительно такие ответы она уже слышала от возможных свидетелей, когда ее двоюродному брату на дискотеке пару лет назад кто-то всадил нож в левую ногу. Просто чудо, что не попали в артерию и парень не истек кровью и выжил. Но злоумышленника так и не нашли.

Никто ничего не видел…

Они проторчали в ресторане до пяти вечера. Алена чуть с ума не сошла, записывая за официантами их бестолковые показания. К четырем часам подъехал диджей, но и он света не пролил.

– Почему же у вас нет ни одной работающей видеокамеры в ресторане, уважаемый? Как так? – уже скрипел зубами Фокин в начале пятого, адресуя свой вопрос все тому же старшему менеджеру.

Он тоже прибыл к трем часам, возглавил опрашиваемых официантов и работников кухни. Их вызвали вместе с остальными, но допросили первыми, понимая, что вряд ли они что-то видели.

Конечно, ничего не видели и не слышали. Они работали не покладая рук, ножей и сковородок.

Официанты качали головами и объясняли, что в центр зала соваться с подносами – безумие.

– Но кто оттащил убитого мужчину под стол?! – кипел вовсю Фокин.

Он устал, был голоден, а от кофе отказался, буркнув, что пьет его только дома. Утром. Алена удивилась, конечно, такому заявлению, потому что не раз видела Павла в отделе с бумажным стаканчиком в руках. Но настаивать не стала. Не хочет – его дело. Она и кофе выпила, и от бутербродов с кухни не отказалась.

– Где будем опрашивать сотрудников «Геракла»? – задалась вопросом Алена, когда они выходили с Фокиным из ресторана в морозные сумерки.

– В понедельник. В офисе. Надо установить всех, кто был на вечеринке.

– Для начала надо установить, кто был ответственным за сбор гостей, – поправила его Леонова.

– Вот и устанавливай! – взорвался уставший майор и пошел к своей машине, на ходу обернулся: – Чего стоишь, рот раскрыла? Поехали. Два раза предлагать не буду.

Вот когда так предлагают, лучше пойти пешком, честное слово. Но очень уж не хотелось тащиться по морозу к стоянке такси. Или к метро, а до него было метров триста, не меньше. Поэтому, свернув свою гордость трубочкой и спрятав ее понадежнее, Алена поспешила за майором.

– Холодова Анна Витальевна, – проговорила Леонова негромко, когда они отъехали от ресторана.

– Кто такая? – рассеянно отозвался Павел.

– Заместитель генерального директора – Холодова Анна Витальевна. Она была ответственной за данное мероприятие. Она заключала договор с рестораном на проведение вечеринки. Она утверждала меню. Очень крутая тетка, со слов старшего менеджера. Правая рука бывшего генерального, с его же слов. И перед вновь назначенным, утверждает он, красным подолом мела. Платье на ней было алое, товарищ майор.