Интересно.

— И почему ты позвала сесть меня здесь? — задаю вопрос, который собиралась озвучить изначально.

От внимания не укрывается то, что Амалия Сергеевна подмечает наши перешёптывания, но тактично молчит. Видимо, даёт мне время на адаптацию.

— Ты необычная, и я тоже, — внезапно заявляет она. — Мы обязаны подружиться.

— С чего ты взяла, что я «необычная»? — непонимающе хмурюсь.

— Твои ответы, — указывает на меня пальцем. — Они оригинальнее, чем у половины здешних.

— Каждый человек уникален по-своему, — пожимаю плечами.

— О нет, — усмехается моя новая знакомая и мотает головой. — Тут ты не права — недостаточно наблюдаешь за людьми.

— А ты? Достаточно? — делаю смелое предположение.

— Иногда даже слишком, — легко соглашается Аля.

— Меня пугает такой ответ, — прикусываю губу.

Её синие глаза с длинными ресницами выделены тонкой линией чёрной подводки.

— Зато со мной не скучно, — парирует она.

— Да уж, — тяжело вздыхаю. — Не сомневаюсь.

Перевожу взгляд с неё на куратора и начинаю слушать её размеренный голос.

Журналистика — это мой осознанный выбор. И за год обучения я ещё ни разу в нём не разочаровалась.

Две следующие ленты приходится побегать по аудиториям. Присаживаюсь, по-прежнему со своей новой знакомой. Просто потому что… интересно узнать её грани «необычности». Такие неоднозначные люди всегда вызывают моё любопытство.

— Пойдём, покажу, где буфет, — говорит после окончания очередной пары. — Там замечательные мандарины продаются.

— Что? — поднимаю на неё озадаченный взгляд. — Мандарины? Это ты покупаешь в университетском буфете?

— Конечно, — согласно кивает она. — Они здесь всегда сладкие и нисколько не кислые. Знаешь, какая это редкость?

— Думаю, не меньшая, чем покупать их здесь, — озвучиваю свои мысли вслух.

Первое, на что бы пал мой взгляд — это жирные, вредные жареные пирожки с картошкой… но точно не мандарины.

— Опа, — сбоку раздаётся знакомый голос. — Я начинаю думать, что это судьба.

Пока оборачиваюсь в пол-оборота, пытаюсь изобразить на лице высшую степень презрения.

— Снова ты, — разочарованно произношу я, вновь лицезрея того наглеца, что едва не сбил меня утром.

— Вижу, ты неописуемо рада вновь меня видеть, — на его губах расцветает самодовольная улыбка. — Я, признаться честно, тоже.

— Ага, — закатываю глаза. — Я тронута, правда. Теперь может дашь пройти?

— Конечно, — он немного кланяется и отходит в бок. — Увидимся, колючка.

— Не дай Бог, — выдаю я, тяжело вздохнув.

Минуту мы с Алей сидели в полной тишине. Она подаёт голос первой.

— Признайся ему в любви, — внезапно заявляет с совершенно безэмоциональным выражением лица.

— Что? — восклицаю я.

Я точно не спутала университет с дуркой, в которую мне предлагал сходить Воронов?

— Если хочешь, чтобы отвял от тебя, то скажи, что по уши влюбилась в него, — поясняет она.

— У тебя очень странные советы, ты в курсе? — свожу брови на переносице.

— Зато действенные, — моментально парирует она.

— Думаешь такое правда с кем-то сработает? — не верю в эффективность подобного метода.

— Если мы говорим про Власа, то, однозначно, да, — заявляет Аля с видом знатока. — Проверено.

— Кем? — уже спрашиваю с большим интересом.

— Мной, — гордо указывает на себя пальцем. — Кем же ещё? Я никогда не советую того, в чём не уверена на сто процентов.

— Выходит, ты призналась ему в своих чувствах, и он потерял интерес? Всё правильно? — разговор становится всё более интересным.

— Именно, — согласно кивает головой, но уже без особого энтузиазма.

— Даже не знаю, как спросить, — непривычно для себя, не могу сразу подобрать слова. — Ты это сделала в шутку… или нет?