Его представляли немногие сосны с разросшимися и выступающими над землей корнями, пара берез, кусты вдоль тропинки, ведущей к дороге, ну и несколько пятаков чудом не вытоптанной травы. Про обильные заросли крапивы я умолчу, пожалуй. Помимо всего перечисленного, возле постройки красовалось узкое и длинное бетонное крыльцо, используемое в качестве сцены, а на пустом пространстве метров через двести стояли старые, но монументальные спортивные снаряды: турники, брусья и прочее. Старые, конечно - под облупившейся выцветшей краской то тут, то там проступало железо с налетом ржавчины. Однако за безопасность можно не волноваться: все это богатство намертво вмуровано в бетон, закопанный в землю…

Собственно, как я и предупреждала: ничего хорошего здесь нет. И вряд ли предвидится!

- Нет, ну как они работают, как работают, - подпирая плечом ствол достаточно высокой черемухи, комментировала Аня, сложив руки на груди, наблюдая за судорожными метаниями студсовета в полном составе. Активисты пытались в срочном порядке закончить все приготовления, криво развешивая блеклые от времени тряпичные флажки, на честное слово лепили самодельные плакаты, призванные обозначать так называемые «станции» и бестолково бегали туда-сюда, больше мешая друг другу и паникуя.

- Так покажи пример, - негромко усмехнулся Аверин, с удобствами устроившийся прямо над ней, почти спрятавшись среди листвы, облюбовав далеко не самую низкую из веток. Надо ли говорить, что влез он туда настолько легко и быстро, что я даже моргнуть не успела?

Впрочем, восхищаться им, любоваться или же сравнить с приматом не было никакого желания. Всю эту неделю, хоть и с трудом, мне удавалось держаться от него подальше, не вступать в полемику, а иногда даже не замечать.

Не спрашивайте, как мне удалось последнее, это было очень, очень непросто…

Но, кажется, его такой расклад вполне устраивал, как и меня. Аня же, если и замечала мои маневры, комментировать происходящее не спешила. Правда, могу поклясться любимым травяным чаем, пара остроумных подколок в тему так и вертелась на ее языке!

Это же Солнцева. Тут, в общем-то, вообще без вариантов!

- Э, нет, мил человек, - цокнув языком, рыжая огляделась по сторонам в поисках преподавателей и, не обнаружив оных, достала из кармана штанов пачку сигарет с ментолом. – Я человек, может, талантом организации и наделенный…

- Может человек, или может наделенный?

- Цыц, ворона, не сбивай с мысли истинной! Так вот, я может, организовать и построить эту ораву сумею с пол пинка и пары скромных матов, не прибегая даже к помощи словаря обсценной лексики и не цитируя Харлея… Но возникает закономерный и логичный вопрос: а на кой буй оно мне надо? И… ой, блин, ну что творят? Что творят, осспади?!

- Ты у господа спрашиваешь или меня? – удержаться и не вклиниться в диалог у меня просто не получилось – уж слишком забавно Аня схватилась за голову в буквальном смысле этого слова, глядя, как пара третьекурсников не удержала бумажную растяжку с названием праздника и та красиво, под чей-то громкий визг спланировала прямо в разожженный неподалеку костер.

Ругань знакомой личности в очках и красной кепке, по-моему, была слышна на другом конце леса….

- А что, есть варианты? - отозвалась Аня, сердито пыхнув сигареткой. Я уже давно не морщилась, только ладошкой разогнала дым, растянувшийся в воздухе перед моим лицом. – Ибо когда разговариваешь с Богом, сие называется молитва. А когда он тебе отвечает – это, мил человек, уже шизофрения… Крис?

- Я человек, и у тебя не шизофрения, - согласно покивала головой. И добавила задумчиво, скрывая улыбку. – Хотя…