В домах людей нет полога, эти твердые штуки они называют дверьми. Жутко неудобно, как считала Ваара. Она посмотрела на Николая, снова ощущая растущую неприязнь. Признательность за спасение от Георгия растаяла как утренний туман. Мужчина высокомерен, как Геард, да ещё не в меру ироничен. За кого он себя принимает?

– Опусти меня! – холодно приказала Ваара. И резким голосом добавила: – Пожалуйста!

– Слушаюсь, госпожа, – немедленно отозвался тот, аккуратно опуская Ваару в мягкое светлое облако. И, скользнув насмешливым взглядом по её озадаченному лицу, добавил: – Это называется диван. На нём сидят, отдыхают, спят…

– Я не собираюсь здесь спать! – жёстко отрезала Ваара.

– Это хорошо, а то мама не переживёт этого, – покачал головой Николай и огляделся: – Кстати, где она?

– Мама? – смущённо переспросила Ваара. – Мама Толи?

– Да, – скривился Николай. – И по совместительству моя тоже. Она наверняка в саду. Я позову её, а ты постарайся просто ни во что не влипать.

Ваара недовольно отвернулась, Николай пожал плечами и вышел. А она тут же принялась рассматривать жилище людей. Сколько же здесь всего! Зачем людям все эти штуки? Не удержавшись, Ваара осторожно опустила ноги, попробовала ступить на израненные стопы. Боль терпимая, к тому же любопытство росло с каждым мгновением. Она осторожно встала, толстенная ткань под ногами приятно пружинила. Как хорошо, что в мире людей не так жёстко, как ей показалось в первое время. Но о чём говорил Николай, всё равно было непонятно, ничего липкого не видно.

Она подошла к небольшим предметам, которые, как ей показалось с дивана, зависли в воздухе. Оказалось, эти штучки стояли на прозрачной поверхности. Это стекло, похожее было в машине. Ваара трогала его с двух сторон, наблюдая за своими пальцами. Штуковины полетели вниз, но она не обратила на них внимания. Вааре нравилось смотреть, как сплющивается поверхность её кожи на пальце, прижимаемом к стеклу. Она склонилась и понюхала, стекло ничем не пахло, затем лизнула прохладную скользкую поверхность. Язык ощутил жёсткие грани. Осмелев, Ваара куснула прозрачную поверхность, на зубах противно заскрипело.

– Эй! – Услышала она возмущённый окрик. – Ты что делаешь?

Ваара резво выпрямилась и с любопытством уставилась на приближающуюся к ней высокую тощую девушку. Чёрные волосы незнакомки развевались, а карие глаза её яростно сверкали. Сердце Ваары дрогнуло: глаза совсем как у папы. Ваара глубоко вздохнула, отгоняя непрошеные слёзы. Она уже возненавидела незнакомку за одно это сходство, которое будило в ней боль.

– Тебе-то что? – с вызовом произнесла она.

– Это была моя статуэтка! – взвизгнула темноволосая, бросаясь в ноги Ваары. – Ты разбил её! Знаешь, сколько она стоит?

Ваара растерянно отшатнулась, ударившись о стеклянный угол. Прозрачная поверхность пошатнулась и опасно накренилась над незнакомкой. Та в ужасе застыла, стоя на коленях. В это время вернулся Николай. Лицо его вытянулось, он метнулся к ним, едва успев поймать падающую на девушку штуковину.

– Вика! – возмущённо воскликнул он.

– Что Вика? – подскочила брюнетка, показывая Николаю разноцветные осколки. – Этот вождь краснокожих расколотил мой подарок на нашу помолвку! И чуть не угробил меня. Откуда взялся этот мальчишка?

– Это же девочка, Вик, – рассмеялся Николай, осторожно забирая осколки из её рук. – Я бы даже сказал, что девушка.

Вика окинула Ваару внимательным взором, та высокомерно подбоченилась.

– А я решила, что в дом пробрался маленький индеец, – смущённо проворчала она. – Одежда странная, кожа красная, словно обгорела. Только обгореть у нас нереально, солнца-то нет. И откуда эта экзотика в нашем доме?