– Я, – закончила за него Нари. – Ее звали Басима. Ту девочку, я имею в виду. – От ее взгляда не укрылось, что он слегка отпрянул.

– Но ты ведь не имеешь отношения к ее смерти?

Ох, Создатель, Нари так устала лгать дорогим ее сердцу людям.

– Конечно, нет, – прохрипела она в ответ.

– Тогда почему ты пропала? – спросил Якуб с обидой. – Я так переживал за тебя, Нари. Знаю, я тебе не родной человек, но могла бы и послать мне весточку.

Чувство вины усилилось, но, по крайней мере, на это Нари могла ответить честно.

– Я бы так и сделала, если бы могла, друг мой. Клянусь. – Она живо соображала, как ему все объяснить. – Меня забрали… чтобы спасти. Но там, где я оказалась, за мной строго следили, – что, пожалуй, было самой мягкой оценкой правления Гасана аль-Кахтани, из когда-либо озвученных. – В общем, поэтому мы и здесь. Мы вроде как… в политической ссылке.

Пока она говорила, седые кустистые брови Якуба ползли все выше, но теперь он смотрел на нее с непониманием.

– Мы? – переспросил он.

– Мы с ним, – ответила Нари, кивнув на спящего Али, которого было видно через дверной проем. Якуб оглянулся на него и вздрогнул:

– Боже, совсем забыл о нем!

– Да, с ним это часто бывает.

Нари не то чтобы жаловалась. Если Али придет в себя в Каире, для всех будет лучше, если люди не смогут видеть – и, что еще важнее, слышать – принца джиннов, который имел обыкновение говорить неподходящие вещи в неподходящий момент.

Если он придет в себя. От одной мысли так и подмывало вернуться и проверить его состояние.

Якуб все еще разглядывал его ноги, щурясь так усердно, будто стараясь этим удержать юношу в поле зрения.

– А кто же такой этот «он»?

– Друг.

– Друг? – Он неодобрительно прищелкнул языком. – Какой еще «друг»? Вы не женаты?

Чувство вины как рукой сняло.

– Я пропадаю с кладбища, полного выкопанных скелетов, чтобы шесть лет спустя заявиться к тебе на порог, а твоя главная забота – является ли мне законным мужем человек, которого ты и видишь-то с трудом?

Якуб залился краской, но позиций не сдавал.

– Выходит, ты и этот твой не-муж – политические ссыльные? Откуда же?

Из волшебного города джиннов.

– С острова, – ответила она. – Одно крошечное островное королевство. Сомневаюсь, что ты о нем слышал.

– И где этот остров?

Нари сглотнула.

– В Афганистане! – рискнула она. – Ну, то есть… примерно в том регионе.

Якуб скрестил руки на груди.

– Остров. В Афганистане? Где? В бескрайней пустынной степи или за скалистыми горами, откуда до моря несколько недель пути?

Услышав его саркастичный ответ, Нари еще больше загрустила. Как быстро они вернулись к привычным словесным перепалкам и колким замечаниям Якуба, которым она всегда доверяла больше, чем сочувственным словам.

Ее вдруг охватило желание рассказать ему все как есть. Али, похоже, умирал, и магия, которая с самого детства являлась неотъемлемой частью Нари, исчезла, а ее мир был охвачен войной. Нари хотелось, чтобы кто-нибудь пообещал, что все будет хорошо, и прижал ее к груди, пока она проливает столь редкие в своей жизни слезы.

Она смотрела на Якуба, морщины, пролегшие на его усталом лице, и ласковые, по-человечески карие глаза. Какие ужасы он повидал за эти войны, которые пропустила Нари? Как выживал, успевая вести дела в лавке и содержать семью в городе, полном враждебно настроенных иностранцев, – в городе, где его вера выдавала в нем чужака и, возможно, навлекала подозрения – чудовищное положение, с которым Нари успела познакомиться не понаслышке.

Нари не станет добавлять ему новых потрясений.

– Дедушка… ты всегда давал понять, что не хочешь знать обо мне некоторых вещей. Так что поверь, что ты не захочешь услышать эту историю.