Теперь она выпрямилась и снова посветила мобильным.

Насколько позволял судить скудный свет, она оказалась в круглом помещении с высоким сводчатым потолком, скрывающимся в темноте. Почти все пространство здесь занимали какие-то каменные обломки. Странно, но эти обломки не были навалены кое-как, бесформенной грудой, как бывает в разрушенных строениях. Нет, куски камня здесь были сложены ровными рядами.

Вита подошла ближе, чтобы лучше осмотреть камень.

Это были обломки мраморных колонн, части капителей, фрагменты мраморных фризов с изображением античных богов и суровых воинов в доспехах. Кое-где по ровной мраморной поверхности тянулись латинские надписи.

Вита вспомнила, что говорила Миляна: за тысячу лет до того, как здесь появилась крепость, на этом месте были выстроены древнеримские укрепления. Наверное, эти обломки и есть то, что от них осталось.

Это было интересно, но сейчас ее гораздо больше занимало, как выбраться из подземелья на солнечный свет.

Но один из обломков все-таки привлек ее внимание.

Вита посветила на этот кусок мраморной плиты и поняла, что ее так заинтересовало.

В углу плиты была высечена звериная морда. Лев, как над входом в крепость? Нет, это не лев, это какое-то другое существо с грозно оскаленной пастью.

Точно такое же существо было на ее новой застежке. На той самой бронзовой фибуле из антикварного магазинчика, похожего на пещеру Аладдина.

Она услышала от продавца незнакомое слово и вчера посмотрела в интернете, что оно значит. Фибула – застежка, которой скрепляли полы римского плаща. Сейчас эта фибула лежала у нее в сумке, но Вита и так знала, что на ней точно такое же изображение.

На мраморе рядом с этим свирепым созданием было высечено несколько слов, наверное, по-латыни. Вита не удержалась и сфотографировала загадочную плиту на телефон. Когда выберется отсюда, она обязательно прочтет, что здесь написано.

Подсветка телефона на секунду погасла, и Вита снова оказалась в непроницаемой темноте.

Хотя нет, не в такой уж непроницаемой. В дальнем конце помещения виднелось бледное пятно света.

Свет! Значит, там должен быть выход на свободу. Вита уже забыла о римских древностях, о звериной маске на плите. Сейчас ее занимало только одно – как можно быстрее очутиться там, на свету.

Она рванула так быстро, что с размаху споткнулась о какой-то камень и растянулась на земле. И тут же ее накрыла темнота.

Неизвестно, сколько времени она так пролежала, скорее всего, несколько минут, потому что окончательно замерзнуть она не успела. Вита пришла в себя и осознала, что лежит на сыром каменном полу. В бок впивались острые обломки, еще один обломок царапал руку. Телефон погас.

Очень осторожно Вита ощупала себя. Крови нет, руки и ноги целы. Она приподняла голову и обернулась. Впереди мелькало светлое пятно.

Кажется, она ничего не сломала и даже не сильно ушиблась. Вита с трудом поднялась на ноги, отряхнула с коленей грязь и снова включила телефон, чтобы осветить дорогу.

Первый раз она упала довольно удачно, но вряд ли и дальше ей будет так везти.

Неудобство заключалось в том, что при свете телефона она не видела тот призрачный свет в конце подземелья, на который нужно идти.

Главное сейчас – не паниковать. Она должна действовать обдуманно, рассчитывать каждый следующий шаг.

Вита выключила телефон и снова увидела бледное пятно света в дальнем углу. Она запомнила направление, представив себе циферблат часов: бледный свет был на месте цифры одиннадцать. Кажется, у моряков это называется азимутом.

Она снова включила телефон, осветила пол пещеры, заваленный обломками, и медленно двинулась в нужном направлении. Стоило ей засомневаться, как она снова выключила подсветку. Пятно света стало немного ярче, и она двинулась вперед, освещая дорогу телефоном.