- Отличный подход, так и надо!

Снова вздох. Похоже что всем везло с соулмейтами, а иначе и быть не могло. Человек, который подойдет тебе больше всего, обретал «твою» метку, и наоборот. Многие рассказывали, как узнавали в своих соулмейтах фантазии, которые, в прошлом, считали несбыточными. Кто-то, напротив, сперва не узнавал своего партнера, но потом проникался им и все шло хорошо. Везде. Всегда.

Пропаганда родственных душ проскальзывала везде: то были рекламные плакаты, уверяющие, что со второй половинкой уменьшается количество депрессий и усиливается счастье. Сноски в газетах, о том, как спаянные спасают друг друга, передачи по ТВ и полностью оккупированное СМИ. Так устроен мир, и чем быстрее ты обретешь своего человека, тем скорее твоя жизнь станет счастливой и полной. Отношения вне меток не порицались, но и не поощрялись. Их наличие в некоторой прослойке общества игнорировалось, только и всего.

Оставаться одиноким при живой суженной к тридцати годам было действительно слегка стыдно. Как можно «не найти» соулмейта? Он что, осваивает космос? Добывает воду в подземных шахтах? Тогда почему ты не там? Вас же должно тянуть друг к другу, неизменно. Всегда.

Допив последний бокал, Келер встал, и, небрежно бросив деньги на стол, направился прочь из бара. Утром, в десять. Довольно удобное время для созерцания трудов художника, на свежую голову, когда еще нет усталости, и можно застать экскурсовода. Отличное время, и, раз он так считает, значит так будет считать и соулмейт. Бесспорно. Всенепременно.

Редкие звезды падали в небе, просто мелкие метеориты, сгорающие в атмосфере. Тишина, и резал ее лишь шум мимо проезжающих автомобилей. Всего пара поворотов, и усталому взгляду больших, серых глаз предстанет широкая высотка, с крытой парковкой и консьержами в каждом подъезде. Рейдена совсем не обидело, что друг так внезапно решил уйти, все-таки, не лучший период в жизни, и стоило проявить немного понимания…

Крепкое тело встречало резкие порывы ветра, Герберт щурился, но пиджак так и не стал застегивать до конца. Сквозняк просачивался сквозь кипенно-белую рубашку, заставляя мужчину немного мерзнуть, но дом уже был рядом. Просто крупное, знакомое здание уже не вызывающее никаких чувств. Женщина на входе медленно кивнула одному из жильцов, но тот, никак не отреагировав, тотчас пошел к лифту. Обычный день. Не хороший и не плохой.

В широкой, аскетично обставленной квартире послышался скрип ключа. Войдя внутрь, хозяин нажал на выключатель, однако, в ту же секунду, лампа мигнула, и, издав резкий звук, на осколки разлетелась в стороны. Закатив глаза, Келер покачал головой, и, переступив разбитое стекло, прошел дальше в коридор. Бледные, сильные руки в темноте сняли с тела пиджак, и, небрежно бросили его на небольшой синий диванчик. Пуговицы рубашки, одна за другой, поддавались давлению пальцев, оно было столь сильным, что одна из них даже отлетела в сторону. Узкое, напряженное лицо исказила странная, блуждающая ухмылка, мужчина потер рукой квадратный подбородок, и пришел к выводу, что лучше побриться завтра утром.

В комнате со светом был полный порядок. Оставшись в одних лишь брюках, Герберт присел на кровать и включил случайный канал телевизора. Ночные новости, где ведущими были два соулмейта. Конечно же. Щелкнув зубами, он тут же выключил ТВ, вновь оставаясь в полной тишине.

Один. Как всегда один, ничего нового. Когда все остальные давно разбились по парам и счастливы. Абстрактная обида разрасталась, сердце без причины начинало биться быстрее. Схватив пульт, хозяин кинул его в стену, и тот разбился, отскакивая в сторону. Везде. На всех конференциях он появлялся один. Доклады, и финансовые отчеты представлял один, никогда ни с кем не советуясь. Ничьим вниманием не дорожил, никого не любил, хотя очень хотел. Ту самую, мифическую брюнетку с кудрявыми волосами и понимающей, скромной улыбкой.