Теперь он мог позволить себе забыться. Алекс… только Алекс... до самого сердца... и ещё, и так почти до бесконечности...
Она гладила его по голове, пока его мир обретал равновесие. Нежный неторопливый поцелуй вовсе не был благодарностью, он казался логическим продолжением того, что они только что пережили.
Часом позже они снова сидели в комнате, первое января уже наступило, и Роб, пошарив между валиками дивана, извлёк небольшую коробочку, которую оставил там заранее.
- Это наш первый Новый год, - мягкий блеск его глаз отражал эмоции и чувства, звучащие в голосе. - И он уже наступил. У меня есть подарок для тебя. Позволь, я сам открою?
Саша провела кончиками пальцев по его щеке и, улыбнувшись, кивнула.
- Давай, - тихо подбодрила она.
Зашелестела обёрточная бумага, Роберт внимательно наблюдал за выражением её лица, пока откидывал крышку.
- Ох, - выдохнула Алекс, переводя на него взгляд, её прекрасные глаза медленно наполнялись слезами.
- Эй, ты чего, - дотронувшись до пылающей щеки, он аккуратно стёр первую слезинку. - Не планировал, что моё предложение руки и сердца настолько сильно расстроит тебя.
- Акимов... - начала она, но он остановил её поцелуем, затем обхватив её ладонь, надел кольцо с ярким, прекрасной огранки изумрудом ей на палец.
- Алекс, выйдешь за меня?
- Да, - робкий голос рассеял тишину комнаты.
Роберт открыл глаза, не сразу понимая, отчего ему так хорошо и спокойно, как не было ни разу за последние три года.
- Да, - снова прошептала Алекс и потёрлась мягкой щекой о его грудь, удовлетворённо вздохнув.
Переведя взгляд на Александру в своих объятьях, он слегка пошевелился, меняя положение и чувствуя, как напряглись и расслабились её пальчики, лежащие раскрытыми у него под подбородком. По всей видимости, его разбудило её сонное, бессознательное прикосновение к его лицу.
Интересно, что ей снилось? Ему снилось их прошлое - чудесное и счастливое. Роберт очень аккуратно, чтобы не потревожить Алекс, поднял ладонь, разглядывая пустую фалангу пальца, где когда-то красовалось его обручальное кольцо. Некоторое время, совсем недолго, ему казалось, что он ходит с настоящим пудовым камнем на руке.
«Кретин, - поставил он сам себе диагноз. – Как можно было так всё испоганить? О чём ты вообще думал? Вернее, чем?»
И Алекс больше не носила кольца. Боль и разочарование, в первую очередь в самом себе, оказались слишком острыми и довольно ощутимыми.
Она опять что-то сонно пробормотала и, уткнувшись носом ему в грудь, засопела. Её рубашка слегка задралась, он мог чувствовать, как от прямого соприкосновения их обнажённой кожи по телу пробегают короткие электрические разряды. Согнутое колено одной ноги упиралось ему в бедро, другая лежала поверх его ноги. Алекс прижималась к нему, все их изгибы идеально совпадали, словно кусочки одного пазла.
Держать ее в своих объятиях, прижимать к себе... это было прекрасно... и вместе с тем мучительно, почти невыносимо мучительно. Эта близость испытывала его на прочность. Были бы они до сих пор вместе, он разбудил бы её поцелуем, сейчас же ему не хотелось будить её вовсе.
Но через некоторое время Алекс сама начала просыпаться. Откинувшись в его объятьях, разлепила веки.
Он наблюдал, как её затуманенный сном взгляд приобретает осознанность. Поморгав, Алекс заговорила первой:
- Доброе утро.
Её нежный бархатный голос был сродни утреннему медленному поцелую. Роберт улыбнулся ей.
- Доброе утро.
Она заулыбалась в ответ.
Их взгляды встретились, а молчание, повисшее между ними, было похоже на густой обволакивающий туман. Они смотрели друг на друга, и никто был не в силах первым отвести глаз.