Засовываю большой конверт в принтер, жму на печать и разворачиваюсь к посетительнице с нейтральной улыбкой. Сегодня она в полупрозрачной шёлковой блузке и обтягивающей юбке до колена – белой, кожаной, поскрипывающей при каждом движении.

– Хорошо, что ты зашла – у меня как раз срочная отправка. А Сашка с шефом по работе уехал, будут после обеда.

– А-а-а, – разочарованно протягивает Алёна, – ясно. А у него рабочий телефон не отвечает, я вот хотела спросить по программе, а девочки заняты. Ты же знаешь его мобильный? Можешь сказать?

Рабочий телефон выключила я после пятого звонка, но не признаваться же. Что касается мобильного, странно, что Сашка сам не выдал любопытствующей барышне номерок, но раз нет – значит, были причины, перевешивающие и юбку, и блузку, и то, что под ними.

– Извини, чужие номера без разрешения хозяина я стараюсь никому не давать, – улыбаюсь чуть шире. – А в чём дело, может, я подскажу?

Алёна косится на меня с сомнением и переступает с ноги на ногу, отчего юбка снова отчётливо скрипит. Но моя дружелюбная улыбка выглядит вполне искренней, и она всё же начинает излагать. Проблема оказывается пустяковая, хотя с непривычки новичку ничего не стоит запутаться во всех формах. Попунктно объясняю процесс и даже лично записываю на листок инструкцию.

– Ой, я, кажется, никогда это не запомню! – сетует Алёна, вглядываясь в монитор. – Спасибо большое! Я всех уже достала вопросами, даже думала, что Саша специально телефон выключил, чтоб не приставала!

Она смеётся. Я тоже улыбаюсь и напоминаю про мой конверт – если почта не уйдёт сегодня, кое-кто точно пропустит турнир. Причём заявитель об этом прекрасно знает, дозвониться до него мне удалось, хотя и с третьего раза, но являться за документами лично целый генеральный директор ООО «Чешуйка-холдинг» считает ниже своего достоинства, а подчинённые ужасно заняты подготовкой. Тоже мне, большие шишки. Сам Кожемякин не постеснялся на этот раз явиться лично – а потом ещё почти час с шефом чаи гонял в кабинете, вспоминая былые подвиги.

Алёна прижимает конверт к груди обеими руками, заверяет, что непременно всё отправит, и снова благодарит за помощь.

– Я-то думала, – произносит она почти без паузы, – ты на меня дуться будешь. Ну, знаешь…

Я замираю, чувствуя, как Гошка под столом запрыгивает ко мне на колени и возится там, грозя порвать брюки когтищами.

– Нет, – говорю медленно, – не буду. Пусть прошлое останется в прошлом, не нужно о нём говорить. Хочешь, – открываю ящик стола и вынимаю коробку, – шоколадку мира?

Алёна улыбается, но едва успевает протянуть руку, как на стол взвивается Гошка. Конфеты разлетаются в стороны, дракон успевает схватить штуки три, прямо с фантиками, и шустро ныряет в приоткрытую дверь кабинета шефа.

– Ах ты… Бандит невоспитанный!

В сердцах хлопаю ладонями по столу и принимаюсь собирать конфеты. Хихикающая Алёна присоединяется, попутно расспрашивая про Гошку – как он у меня появился, где он спит и что ест… Я, пользуясь возможностью сбросить эмоции, ругаюсь, надеясь, что до спрятавшегося в кабинете паршивца дойдёт вся степень его неправоты. Нет, ну как будто нарочно момент подгадал, паразит чешуйчатый!

Наконец конфеты собраны. Штук пять перекочевали в карман скрипящей юбки – страшно подумать, как она будет их оттуда доставать. Одну конфету Алёна предлагает вернувшемуся Гошке, но тот подозрительно морщит нос, фыркает и прячется за монитор. Алёну, впрочем, это нисколько не обескураживает.

– Такой милый, – произносит она сюсюкающим тоном. – Такая лапочка… А может, ты его мне подаришь?