– Не слышал, – отрезал Сигмон, не желая внимать крестьянским жалобам. Наверняка пишут, что налоги велики, да ябедничают на жадных соседей, отхвативших какой-нибудь лужок, принадлежащий, разумеется, от века холомовицким.

– Нет ответа и нет, – проговорил староста, игнорируя слова гостя. – Все впустую. Жаль, жаль.

Он придвинул к себе кувшин с пивом и наполнил кружку. С верхом, так что пена плеснулась через край. Задумчиво заправил пену пальцем обратно в кружку и задумался, изучая ноготь.

– А что случилось? – спросил курьер, чтобы поддержать затухающий разговор, и тут же пожалел об этом.

– Донимает нас, понимаешь, колдун. Живет тут недалеко, под боком, почитай, да насылает на деревню тварей. Сначала скотину изводили, потом, слышь, и до мужиков добрались.

– Ага, – глубокомысленно заметил курьер. Он понял, что ему придется выслушать одну из деревенских баек, сильно разбавленную жалобами на тяжелое житье-бытье. Впрочем, вечер только начинался, пива и закуси еще в достатке… Почему бы нет?

– Он пришел лет десять назад с севера. – Поттон хлебнул пива и намочил в пене левый ус. – Маг то бишь.

– Как же маг? – переспросил Сигмон. – Колдун?

– Тогда, стало быть, маг это был. Самый настоящий, по всему видать, из коллегии магов. Из Мерана, а то даже и из Вента.

– Так все же маг или колдун?

– Вы, господин военный, уразумейте. Пока он служит королю и людям – он маг. А как пакостить начинает, то сразу колдун.

– Ага, – снова сказал Сигмон, поразившись простоте и точности определения.

Староста попробовал пиво, замочил в пене и правый ус, крякнул и одним глотком вымахнул всю кружку.

– Так вот, стало быть, пришел он с севера. Ничего не просил, сказал только: жить тут буду. Правильно так сказанул, по-соседски. И ушел за лес, к холмам. Тут недалеко, две лиги, если по прямой. Там и осел. Дом построил. Мы ему не помогали, он все сам. Магией, стало быть. Ну и стал поживать. Мы его не видели и не слышали. Бабы, конечно, сначала бегали к нему. Просили отваров, зелий всяких. Даже погадать просили. Я забеспокоился, как бы смуты не вышло: от приворотных зелий порой такая кутерьма случается… Но маг на баб осерчал. Прогнал их в шею, кричал, что не ведунья и не ведьма деревенская. На том бабы и успокоились. Пару лет не было от него вестей. Он к нам не лез, мы к нему. Но полгода назад началось.

– Что началось? – переспросил Сигмон, так как староста крепко задумался, разглаживая мокрые усы толстыми, как сосиски, пальцами.

– Неприятности, – наконец веско уронил староста и наполнил кружку пивом.

Сигмон последовал его примеру. История про мага его заинтересовала. Похоже, речь шла о чем-то интересном, о таком, что не стыдно будет рассказать в казарме после отбоя.

– Неприятности, стало быть, начались полгода назад, – повторил староста, припоминая, что именно случилось. – А началось все с коровы старой Мирены. Задрали ее насмерть. Корову, стало быть. А потом пошло-поехало. Курей передавили, лошадь у меня задрали. Все – по ночам. Озоровать, стало быть, нечисть начала. И главное – следов никаких. Ни на земле, ни на траве… Собаки как сбесились. След не хотели брать, визжали, пятились, ну ровно кто их напугал. Да только моего брехуна мало кто напугать может.

– Может, медведь? – предположил Сигмон.

– Какое там. Медведей тут нет. Да и следы от медведя – слепой заметит.

– И все же…

– Дальше, стало быть, послушайте. Когда пятую корову задрали, наши мужики взбеленились. Особо кумовья Тимор и Панаш – их это корова была. Ну и устроили засаду, стало быть. В лесу козу на ночь оставили, вроде заблудилась, а сами за ней следить. Все честь по чести. Думали, что волчара больно умный объявился. Бывает такое.