Дом снова вздрогнул, и пол под ногами скакнул, как норовистая лошадь. Сигмон покачнулся, сделал шаг в сторону, и тварь прыгнула. Курьер припал на колено, взмахнул мечом, подрубая демону ноги, но тот перескочил клинок и очутился за спиной. Сигмон ударил мечом назад, кувыркнулся, уходя от удара, вскочил на ноги и широким взмахом меча отогнал тварь.

Теперь демон атаковал непрерывно. Он бросался на курьера справа, слева, прыгал с потолка, крутился волчком, но Сигмон не давал твари приблизиться. Он стриг мечом воздух, вкладывая в удары всю ненависть и боль, накопившуюся за последние дни. Ярость управляла клинком, и Сигмон двигался быстро, очень быстро. Так же, как и противник.

Пол бился в судорогах, теперь сотрясения не прекращались ни на миг. Дом колдуна разваливался на части, стены шли трещинами, и гул при этом стоял, как при сходе горной лавины. С потолка сыпались гнилые щепки, из стен вываливались куски камня, но ни Сигмон, ни демон не замечали этого. Они были слишком заняты друг другом.

Меч действительно был хорош. Отлично сбалансированный, он легко отзывался на малейшее движение пальцев Сигмона, позволяя плести сверкающую паутину, что не давала демону подойти ближе. Курьер пытался атаковать и сам, но тварь была быстра, очень быстра. И когда после очередного выпада Сигмон замешкался, она вскочила на потолок и прыгнула сверху. Он успел только выставить меч перед собой острием вверх и наклонить голову. Тварь напоролась на клинок всем телом, завизжала и ударила курьера в грудь обеими лапами.

Удар был так силен, что Сигмона отшвырнуло в дальний угол подвала, к кровостоку. Он ударился спиной о стену, упал на пол, но не выпустил из рук меч. Тварь прыгнула следом, нависла над курьером, и он рванулся в сторону, кувырком уходя от удара. Но когти скользнули по спине, толкнули, и Сигмона бросило вперед, на обломки деревянной стойки. Он кувыркнулся, встал на одно колено и успел занести меч. Тварь уже нависла над ним, вскинула когтистые лапы, готовясь рвать податливое человеческое тело… Но она не успела ничего сделать. На этот раз удар попал в цель – точно в середину мохнатого бедра. Нога демона подломилась, он покачнулся, взмахнул лапами, и Сигмон встал, рванув меч снизу вверх.

Меч оказался настоящим. Клинок старой эльфийской работы развалил демона на две части, располосовал его от паха до макушки, и половинки тела, взорвавшиеся потоками бурой жижи, разлетелись в стороны.

Сигмон отступил на шаг и опустил клинок. Останки твари еще содрогались, шевелились, как два раздавленных жука. Когтистые лапы царапали пол, оставляя в камнях глубокие зарубки. Сигмон поднял руку и провел по груди, вспомнив, что получил удар в грудь. Крови не было. Покачав головой, он глубоко вздохнул и убедился, что ребра целы. Все было в порядке. Тогда он взялся за меч обеими руками и принялся за дело.

Остановился курьер только тогда, когда от твари остались сотни мелких кусочков, и нельзя было разобрать, где голова, где лапы, где туловище. Брезгливо оглядев получившееся крошево, Сигмон подошел к стене, взял один из факелов и бросил его в бурое месиво. Не обращая внимания на щепки, сыпавшиеся с потолка, вернулся к столу. Отвернувшись от разодранного на куски тела колдуна, он взял со стола пару уцелевших колб, вернулся к останкам твари и бросил колбы прямо на факел. Взметнувшееся пламя лизнуло потолок, куски демона вспыхнули синим огнем, и курьер шарахнулся в сторону. Он вскинул руку, защищая лицо от огня, и стал смотреть, как пламя с треском пожирает то, что осталось от демона. Он был готов смотреть на это вечно. Ярость и гнев отступали, таяли в пламени вместе с тварью, и Сигмону стало легче. Теперь в душе оставалась только боль.