- Нет, но…

- Тогда прекрати! Я с тобой. А если нет – значит, сама, когда ты уедешь. И попробуй только мне помешать.

- Ладно, ладно, - сдался Питер. – Успокойся. Поедем с Бобаном, и он будет тебя возить.

- Какого черта?! – возмутилась Люси.

- А если закружится голова за рулем? – Питер выдвинул убойный аргумент. – Что тогда?

- Ладно, - нехотя согласилась Люси. – Только предупреди его, чтобы молчал, иначе я за себя не ручаюсь.

На следующий день она отправилась в клинику, которую ей посоветовала знакомая, родившая там двоих малышей. Неприятное чувство возникло еще на пороге и только усилилось, когда Люси села на диванчик в приемной, ожидая своей очереди.

Она здесь уже была! И не один раз.

Люси, не сходи с ума. Единственная клиника в Лондоне, где ты была, - та, куда вас с Питером направил семейный врач. Центр лечения бесплодия. И она ничем не похожа на эту. Ну вот нисколечко.

Я. Уже. Здесь. Была.

Люси встала и подошла к медсестре за стойкой.

- Пожалуйста, отмените мой прием, - попросила она и вышла прежде, чем та успела что-то сказать. Села в машину и коротко приказала в ответ на приподнятые брови Бобана: - К Блэквуду.

Доктор Блэквуд был неизбежным злом жизни на два дома. И Питер, и Люси предпочитали Фитцпатрика, но он находился слишком далеко от Лондона. Поэтому при необходимости обращались к Блэквуду, который достался Питеру по наследству от отца. Возможно, он и был неплохим специалистом, но Люси напоминал старую суетливую бабу в штанах.

- Леди Скайворт, что с вами случилось? – закудахтал доктор, едва завидев ее.

Люси доложила о результатах теста и замолчала, ожидая дальнейших инструкций. Продолжая радостно причитать, Блэквуд послал ее в лабораторию сдавать анализы, а потом позвонил в клинику, куда отправлял своих пациенток с достатком выше среднего.

Приехав на Харли стрит, Люси настороженно прислушивалась к себе, не появится ли снова ощущение дежавю, переходящее в панический страх, но все было спокойно. Ей понравилось новое просторное здание, помещения клиники, оформленные в стиле хайтек, понравился симпатичный врач, ее ровесник или чуть постарше. После осмотра и узи он заверил ее, что все в полном порядке, наметил календарь плановых визитов, показал родильные и послеродовые палаты.

- Бобан, я попрошу вас не говорить его светлости, что мы были в клинике на Грейт Портленд стрит, - сказала Люси по дороге домой. - Он начнет расспрашивать, беспокоиться. А мне просто не понравилось, как там все устроено.

То чувство, которое она испытала в клинике, было, пожалуй, самым сильным и самым пугающим за последние месяцы. Оно беспокоило, как заноза под ногтем. Что все-таки произошло семнадцатого июня, когда они с Питером спали в номере парижской гостиницы? Быть может, это был сон, который они забыли так же, как Света и Тони забыли то, что произошло с ними в мастерской ювелира?

Тони рассказывал портрету Маргарет о своей поездке к Аманде, которая пыталась с помощью гипноза заставить его – как и Свету раньше – вспомнить забытое. Питер предположил, что в тот момент, когда ювелир пытался уничтожить кольцо, два мира, их и параллельный, слились воедино. Но это никак не стыковалось с тем, что видели Тони и Света: старую монахиню и Маргарет в мужской одежде. Скорее уж слились настоящее и прошлое. Но вот что они с Питером увидели тогда? Может быть, им тоже имело смысл обратиться к Аманде?

Каждый день Люси разговаривала по телефону со Светой и радовалась, что в больнице слишком медленный интернет для скайпа. Светка всегда говорила, что у нее все написано на лице, и, разумеется, сразу поняла бы: подруга что-то скрывает. Впрочем, Люси подозревала, что и голос у нее звучит слишком уж бодро.