– По-моему, ее никто хорошо не знал, – ответил мужчина и пригласил следователя в квартиру: – Чего на площадке разговаривать, пойдемте на кухню. Чаю попьем.

– Не откажусь, – ответил Наполеонов и проследовал за хозяином.

Стол на кухне уже был накрыт к чаю. Судя по тому, что чашка стояла одна, завтракать хозяин квартиры собирался в одиночестве. Да и жил Савичев, как показалось следователю, один.

Вскоре на столе появилась вторая чашка, тарелки с сырной и колбасной нарезкой, блюдо с пирожками.

– Присаживайтесь, – пригласил Семен Степанович.

– Спасибо.

– Вот, пирожки неплохие, не отказывайтесь отведать.

– Из ближайшей кулинарии? – улыбнулся Наполеонов.

– Почему из кулинарии? – сделал вид, что обиделся, мужчина. – Сам пеку.

– Шутите, Семен Степанович? – всплеснул руками следователь и добавил: – Насчет кулинарии я просто так сказал. Сам я ем пирожки откуда угодно.

Савичев добродушно рассмеялся.

– А с чем пирожки? – спросил Наполеонов.

– С картошкой и с ливером.

– О! Обожаю! – Наполеонов в предвкушении потер руки и решил начать чаепитие именно с пирожков. А они, в свою очередь, не обманули его ожидания. – Вкуснотища! – прокомментировал он с полным ртом.

Пожилой мужчина довольно улыбнулся и проговорил поощрительно:

– Вы кушайте, кушайте.

Но Наполеонов взял себя в руки, напомнил себе, что он не в гостях, а пришел по делу, и после второго пирожка заставил себя остановиться.

– Спасибо вам большое, Семен Степанович, – поблагодарил он хозяина, – а теперь давайте поговорим.

– Отчего ж не поговорить, – кивнул Савичев, – но боюсь, что мало чем могу вам помочь.

– Вы когда-нибудь видели мужа Андриевской?

– Нет.

– Почему вы так уверены?

– Потому что я ни разу не видел, чтобы к ней приходили взрослые мужчины. Только молоденькие парнишки.

– А сына вы ее видели?

– Не знаю, – пожал плечами Савичев. – Знакомить меня с ним – она не знакомила, но ведь он мог быть одним из тех парнишек, что к ней приходили.

– Елена Валентиновна не говорила, почему ее посещают парни именно этого возраста?

– Мне она ничего не говорила, но Ирине Игонатовне, это ее соседка напротив, Андриевская говорила, что квартиру эту купила исключительно для того, чтобы заниматься репетиторством.

«Стоит ли овчинка выделки, – подумал про себя Наполеонов, – купить квартиру, чтобы зарабатывать на ее территории частными уроками».

Мать следователя тоже когда-то довольно много занималась репетиторством. Правда, преподавала она не физику, а фортепьяно, но тем не менее Наполеонов из собственного опыта знал, что на репетиторстве не озолотишься.

Вслух он ничего не сказал. Вместо этого поинтересовался:

– Семен Степанович, мне Ирина Игнатовна сказала, что вы урезонили некоего Емельяна Крысинского, когда он стал скандалить с Андриевской.

– Да, было дело, – подтвердил Савичев. – Емеля, видать, выпил лишку и ночью отправился к Елене Андреевне, начал названивать, кричать. Когда она подошла к двери и попросила его уйти, он потребовал открыть ему дверь. Когда она отказалась, стал угрожать ей. Соболева все это услышала и позвонила мне.

– Почему вам?

– Видите ли, я по молодости в спецназе служил, соседка знает об этом и в экстренных случаях зовет на помощь.

– Почему не вызвали полицию?

Савичев пожал плечами.

– Хотели по-тихому, по-соседски разобраться. Так-то Емеля неплохой, но после того, как его бросила жена, пить начал.

– Давно бросила?

– Да уж десятый год пошел.

– Пора протрезветь, – заметил следователь.

– Конечно, пора, да только водка его уже не отпускает.

– Вам удалось тогда его урезонить?

– Тогда да.

– Кроме Андриевской Крысинский еще кому-нибудь досаждал?