— Чего? — тут же звучит удивленный голос Тиля, его брови чуть ли не съезжают к макушке. — Теле… Что?

Мысленно даю себе затрещину. Вот так и палятся на мелочах, Ленка. И как теперь выкручиваться? 

— Ну, вот эта магия, которая двигает предметы, как ты ее называешь? — выдыхаю, вроде выкрутилась, во всяком случае, мышцы лица у него расслабляются.

— Ишуана,вроде бы… — пожимает Тиль худыми плечами, заставляя меня задуматься, он только что меня проклял или просто матюкнулся?

И в этот момент его глаза распахиваются и в шоке смотрят то на меня, то на белку. А вот то, что происходит дальше, заставляет меня испуганно сглотнуть.

— На древненагийском слово переводится, как видяще-движущий. Это один из самых сильных даров, принадлежащий лишь рубиновому роду нагов, — Тиль зажал рот рукой, отходя от меня и пятясь назад, в его широко раскрытых глазах был четко виден страх. — Только Императорскому роду… Вы… Вы не моя госпожа! 

И с этим выкриком он обличительно наставляет на меня указательный палец, в страхе закусывает нижнюю губу, будто борясь с самим собой. Мамочки… Этого еще не хватало. И что теперь делать?!

Мне внезапно захотелось поднять руки и сказать, что туше, я “сдаюсь по-хорошему, Тиль”, пока единственный, кто помогал мне за все время пребывания моего в этом мире, вдруг не закричал и не отвернулся от меня. Еще вдруг доложит куда там надо. Он ведь простой, как пять копеек, немного наивный, порой очень смешной, но безумно ответственный парнишка. Считай, незаменимый помощник, в своем-то возрасте стал моим кладезем знаний и опорой в новом мире. И он определенно заслуживает знать правду обо мне, раз я хочу, чтобы он и дальше продолжал быть моей правой рукой.

— А я что, левая? Не поря-я-ядок, — вдруг подает голос стыдливо молчавшая Зинка, вот только голос у нее не такой уж и возмущенный, скорее, с ноткой вины, но проклевывающимся негодованием.

— Ты прав, — начинаю говорить с осторожностью, полностью игнорируя белку и при этом глядя на мальчишку очень внимательно, тщательно подбирая каждое слово в уме. — Я не твоя госпожа.

Даже стыдно за свое отсутствующее сейчас красноречие. Единственное, что я смогла выпалить, так это прописные истины, до которых он уже и сам догадался.

— Как это? — вытягивается у него тут же в удивлении лицо. Глаза бегают с меня на Зинку и обратно, а затем широко и наивно раскрываются и смотрят уже на меня. — Как это вообще возможно?

Вопрос он задает неуверенно, мнется, поддевая носком обуви пол, руки его трясутся, цепляясь за шнурок, опоясывающий рубаху. Мне в этот момент даже жаль его становится. Считай, перевернула весь его устоявшийся мир.

— Я и сама не знаю, — пожимаю плечами и горестно вздыхаю, опускаю немного голову, но все равно продолжаю наблюдать за пацаненком, мало ли. — Но она очень похожа на меня: и лицо, и фигура. Будто я и не я вовсе. Нет, есть кое-какие различия, но они такие несущественные…

Мальчишка продолжает глядеть, открыв рот, доходит до него пока мало что, но я все равно продолжаю:

— Я упала в реку в своем мире и... Ну, в общем, очнулась уже в подвале нашей таверны. Помнишь тот день, когда нас с белкой высвободили? Ты уже не видел, но внутри была большая арка портала, оттуда я и попала в ваш мир, скорее всего. Но знаешь…

Задумчиво почесываю бровь, у меня впервые возникли кое-какие подозрения, как раз после того, как я озвучила вслух все то, что с нами произошло.

— Что, госпожа? — тут же тревожно вскидывает голову парнишка, а затем осекается и мрачнеет. — Или не госпожа…

Я тяжело вздыхаю, ведь теперь мне предстоит заново наладить контакт с Тилем, но что уж теперь.