– Нет! Не умирай!

Девушка тянула веревку что есть сил, но без всякого результата. Взбудораженный криками арабчак, нелепо пятясь, выкарабкался из пещеры, стал на дыбы, отпугивая кружащих змееедов, и сам завалился на бок, сопровождая падение недовольным ржанием. Новая куча песка сорвалась с козырька над пещерой. Саид услышал только глухой толчок сверху и, не ведая, на что и рассчитывать, постарался как можно экономнее выдыхать оставшийся в легких воздух.

Он не видел и не мог видеть, как Амина, сделав правильные выводы из падения коня, змеей выползает из пещеры и, лежа на песчаной груде, обеими руками копает песок в том месте, где исчезала в серой массе прочная веревка. Ее счастью не было предела, когда скакун, неторопливо поднявшись, нащупал каменистое дно и начал медленно, осторожно тянуть вперед, вытаскивая хозяина из песчаной ловушки, будто застрявшую в теле занозу.

Когда горячие легкие пальцы коснулись лица Саида, он было подумал, что уже попал в царствие небесное, однако в этот миг его неожиданно хлестнули по щеке, затем по другой.

– Очнись, очнись, хабиб! Очнись, счастье мое!

Саид с трудом приоткрыл запорошенные глаза. Над ним склонился не ангел, но и тысяче ангелов он предпочел бы ту, что увидел сейчас.

– Хвала Аллаху, ты жив!

Убедившись в столь отрадном факте, Амина с удвоенной энергией принялась откапывать молодого воина.

– Ты спасла меня, – прошептал Саид, с трудом размыкая уста. – Я уже подумал, что умер.

Глаза красавицы блеснули.

– Да, ты умер и рожден вновь. И эта жизнь не принадлежит храму, она принадлежит мне. Отдохни немного, и мы нынче же отправляемся в Бир-эс-Сабу!

Солнце поднималось все выше, и Саид с досадой глядел на него. Если бы не его нелепое падение, если бы имелся второй конь, они бы давным-давно уже добрались до развалин старой крепости. Но так, ведя коня в поводу, сильно не разгонишься, а значит, они прибудут туда еще не скоро. А солнце припекает все жарче, и воды в кожаной фляге все меньше. Во что бы то ни стало надо отыскать место для привала, иначе… О том, как может быть иначе, он даже и думать не хотел, а уж делиться с Аминой своими опасениями и тревогой и подавно.

Он шел, украдкой облизывая пересохшие губы, стараясь не сбавлять ход, всем своим видом демонстрируя спокойствие и уверенность. Разыскивая место, хотя бы минимально подходящее для привала, он рыскал усталым взглядом по окрестным холмам. Тени от предметов становились все короче, вздымаемый порывистым ветром песок хлестал по лицу, и едкий пот заливал глаза. На счастье, песчаная равнина, казавшаяся бесконечной, сменилась каменистой, и ноги больше не тонули по щиколотку при каждом шаге. Саид молил Бога о каком-нибудь самом крохотном гроте, хотя бы расщелине, над которой можно было бы растянуть широкий дорожный плащ. До старой крепости оставалось немного, но это «немного» еще нужно было пройти.

– Потерпи немного, свет очей моих! – Саид повернулся к Амине. – Скоро у нас будет тень и вода, у меня в запасах есть немного муки – испечем лепешку прямо на камнях. Знаешь, какая это башня? – начал он, чтобы отвлечь возлюбленную от мрачных мыслей. – Ее разрушил сам Искандер Великий. Говорят, в ней скрывался последний владыка Египта. Но укрыться от любимца удачи ему было не суждено. Надеюсь, что нам повезет больше.

– И я надеюсь, – печально отозвалась Амина. Ей, выросшей в уюте под кровом любящего отца, впервые пришлось столкнуться с суровыми испытаниями, и теперь все ее тело ломило от усталости, пальцы рук саднили, и сама идея перехода через пустыню больше не казалась привлекательной.