Лун поежился. Обитатели Золотых островов, например, использовали камни из сердца небесных островов, чтобы поднимать свои корабли в воздух. Мысль была неприятной. Если кто-то украл семя из-за магических свойств, его могли разрезать на части, уничтожить, сделать с ним все что угодно.

– Возможно, они украли что-то еще. – Звон повернулся к остальным. – Мы видели резьбу, которую повредили, когда выковыривали из нее инкрустацию. Кто бы это ни сделал, должно быть, шел тем путем.

Нефрита мрачно кивнула.

– Мы видели и другие вещи, разбитые и сломанные странным образом. Словно кто-то что-то искал.

Лун прибавил:

– Они не добрались до уровней окрыленных. Там в рельефах все камни на месте. – Вокруг главной лестницы все было украшено инкрустацией, воры никак не могли ее не заметить.

Глаза Утеса сузились.

– Если от тех, кто был здесь, осталось что-то еще…

Жемчужина внезапно зарычала, выйдя из себя, и рык эхом отразился от стен. Все, кроме Утеса, вздрогнули, и даже он оскалился. Не переставая рычать, королева сказала:

– Эти воры оставили след! Найдите его!

Следы были старыми, и прошлой ночью охотники искали испражнения хищников и признаки тех, кто мог недавно поселиться здесь, а не следы непрошенных гостей, обыскавших древо когда-то в течение последних двух циклов. Однако теперь, когда они знали, что искать, найти их оказалось нетрудно.

На полах в большинстве помещений скопилось недостаточно пыли и мха, чтобы на них отпечатались чьи-то ноги, но этажом ниже, в стороне от главной лестницы, двое охотников доложили, что нашли еще одну комнату с разбитыми сосудами. Другие обнаружили еще несколько рельефов, из которых были выковыряны драгоценные камни, – они украшали стены коридоров и колонны нижней лестницы.

– Воры спешили, – сказал Лун Нефрите, когда они спускались по колодцу на уровни арборов. – Они могли вынуть камни из всех рельефов в древе, но не сделали этого.

– Получается, что они знали, зачем пришли сюда, и не стали терять время, когда нашли то, что нужно, – мрачно согласилась Нефрита и перемахнула на следующий балкон.

След вел далеко вниз, под мастерские арборов и под кладовые. В этой части древа находились коридоры и колодцы поменьше, и узкие лестницы вились вдоль и вокруг толстых складок древесины. Полы были неровными, а стены – необработанными и ничем не украшенными. Лун и Нефрита направились по коридору к внешней части ствола и нашли там Набата с отрядом солдат и охотников.

Когда к ним подоспели Утес и Жемчужина, Набат сказал:

– Все двери внизу заперты изнутри, поэтому охотники решили, что никто их не открывал с тех самых пор, как двор ушел отсюда. – Он провел большим пальцем по стыку между дверью и стеной. – Но на остальных дверях в местах, где ветер и дождь проталкивали в щели грязь снаружи, наросла толстая корка, твердая как камень. – Он поднял глаза. – А на этой двери ее нет.

Жемчужина зашипела.

– Открой ее.

– Подожди. – Утес нахмурился, глядя на дверь. – Пусть окрыленные сначала разведают, что снаружи.

Нефрита с сомнением посмотрела на него.

– Ты же не думаешь, что тот, кто забрал семя, все еще здесь?

– Я не знаю, что думать, – сухо ответил Утес. – Но я знаю, что сейчас открывать любые удобные выходы на землю – плохая затея.

– Хорошо. – Голос Жемчужины звучал так, словно она с трудом сдерживала рык. Ее шипы подрагивали от нетерпения. – Торопитесь.

Вместе с Утесом, Звоном, Вьюном, Корнем и еще несколькими окрыленными Лун поднялся к дуплу, вылетел наружу и осторожно облетел древо по спирали, спускаясь вниз.

Они миновали платформы и пролетели прямо под потоком водопада. Часть густо разросшейся растительности все еще была прибита дождем, но Лун заметил кусты с ягодами, желтое вьющееся растение, похожее на белый корень, и высокие узкие кокосовые деревья. Они спустились еще ниже, пока дневной свет не превратился в глубокие зеленые сумерки. Земля вся поросла густыми папоротниковыми деревьями, ветви которых походили на гигантские раскрытые зонтики. Корни исполинского древа были огромны, их высоченные деревянные хребты спускались от необъятного отвеса ствола и разбегались в стороны. Лун не чуял рядом крупных животных, а в воздухе пахло мускусом и маленькими древесными обитателями. Целое племя мохнатых зеленых существ с визгом бросилось прочь, когда Утес приземлился на один из корней.