- Милочка, извольте объяснить уважаемому во всём городе человеку, почётному старосте микрорайона, (заслуженному работнику какого-то там предприятия и так далее, и так далее), почему в его пицце пересушены томаты?

Мои глаза закатились сами собой. За этим могли и гром, и молнии разразиться вообще-то! Обычно этот жест действовал на типчиков поробее, но этот был непробиваем. Честное слово, лучше бы на три буквы послал, чем назвал меня «милочка», брезгливо поджимая свои отвисшие сальные губы.

- Да нормальная пицца! – пыталась сдержаться я, как могла, чуя, что огонь, словно по жерлу вулкана, подбирается к моему горлу и вот-вот выплеснется раскалённой лавой в лицо этому хмырю. - Не нравится – закажите другую!

- Что значит, другую?! Я требую возврат средств за эту!

Ох ты ж какой шустрый!

- Да Вы съели уже половину! – мои кулаки сами уткнулись в бока. – И только сейчас поняли, что пицца Вас не устраивает?!

- Имею право! – поджал тот сердито губы. – Верните деньги, милочка! И я, уйду, пообещав, что не напишу жалобу в Роспотребнадзор!

- Да мне-то что?! – не выдержала я в конце концов. – Пишите! Тоже мне, пуп земли нашёлся!

- Злюка!

- Хам!

На обмене словесными любезностями дело не закончилось. Как говорится, я всё же вошла во вкус и, схватив недоеденную пиццу, с размаху одела её на голову этому брюзге.

А вот нечего было!

Тот даже побагровел от злости, да так, что этого дядьку заклинило, он хотел сказать что-то ещё, но от возмущения и злости ничего не мог произнести. И я уже почти ликовала, когда услышала за спиной голос своего администратора:

- Катя! Что ты творишь?!

Оказывается, всё это произошло на его глазах, так сказать, в режиме онлайн.

Эх, не поесть мне сегодня роллов, не отметить счастливую дату. Моё предчувствие подтвердилось, и по взгляду администратора я уже поняла – здесь мне больше не работать.

Тяжко вздохнув, я сняла весёленький передник, протянув его начальству.

- Увольняюсь! – твёрдо заявила я.

И столь же твёрдо направилась к двери.

2. Глава 1

Настроение было паршивым, как и погода, что ухудшалась с каждой минутой, проведённой мной на улице. Заморосил невесть откуда взявшийся дождь и, воздев к небу свой взгляд, я поняла, что это надолго – всё небо было затянуто серыми тучами.

Да что же это за невезение такое?!

Городской небольшой парк, в котором я сейчас пребывала, находился сразу за той пиццерией, из которой я только что сбежала. Сбежала от проблем, которые могли последовать за выяснением обстоятельств произошедшего; от бессовестного клиента, что хотел поживиться пиццей за мой счёт и даже не скрывал этого; от обвинений, которые мне бы обязательно предъявил мой администратор.

Я могла сбежать от кого и чего угодно, но только не от себя. От своей натуры, что не поддавалась моему контролю, едва речь заходила о какой-либо несправедливости. Однако мой взрывной характер не избавлял меня от плаксивости, что каждый раз приходила ко мне на смену праведному гневу.

Дождь? Ну и пусть. Зато не видно слёз, которые так непрошено набежали на мои глаза…

Народа в парке утром почти не было. Небольшой искусственный прудик, на котором предприимчивые сограждане соорудили пирс с катамаранами, что поминутно сдавались в прокат, сейчас пустовал. Вернее, охочих до катамаранов сейчас не наблюдалось, а вот уток, которых расплодилось здесь мама не горюй, было полно.

Чтобы отвлечься, я полезла в свой рюкзачок – помнится, у меня там со вчерашнего дня валялась булка, про которую я совершенно забыла. Но вспомнила, едва увидев пухлые тушки, лениво покрякивающие на воде. Делать было нечего, а птиц, в том числе и уток, я любила. В смысле, не только на сковородке с яблоками. А вот и таких, радующих душу и глаз.