Поражение за поражением,

Но я принимаю этот бой.

Война с самим собой.

Я стану мертвым для других,

А для тебя – живее всех живых.

Ты примешь этот вызов,

Отыщешь погасший огонь?

Найдешь меня среди мертвых,

Воскресишь среди живых.

— Что ты об этом скажешь?

— Это текст одной из наших песен. Называется «Притворись мертвым», довольно популярный сингл из прошлого альбома.

— Песню писал Марк?

— Как видишь, — Калинин распрямился и посмотрел мне в глаза: — Не стоит вкладывать в эти строчки дополнительный смысл. Марк писал о душевной пустоте, и это вовсе не фантазии о том, как бы подделать свою смерть или что ты там еще напридумывала... В прессе за прошедший месяц переворошили все, до чего смогли добраться, песням в первую очередь досталось. А уж сколько теорий настроили всякие фантазеры… не следуй по их стопам, — сказав это, он развернулся и ушел вниз.

Еще раз взглянув на белые неровные строчки, я последовала за Калининым. Что бы он ни говорил, а прочитанное мною за ночь… наталкивало на многие мысли. Судя по всему написанному, Марк мечтал сбежать, хотел другой жизни. Ему не нравилось, каким он стал, по крайней мере, таково мое впечатление о его творчестве. Он ненавидел почти весь свой путь, он привел его совсем не туда, куда он шел с самого начала. Но другая дорога оказалась закрыта, или Марк уже не мог выбрать нужное направление. И Аверин был помешан на побеге. И выстрел в лицо после всего прочитанного беспокоил до мурашек. Всего за одну ночь он занял почетное первое место в моем топе переживаний.

А еще письмо. Не стоит забывать о нем.

Пока Роман жарил яичницу, я приготовила нам кофе. Меня волновало, что Калинин никак не прокомментировал мое ночное бдение и просмотр семейных фотографий. Я все думала, что он об этом заговорит, но он лишь изредка бросал на меня изучающие взгляды и молчал. Не люблю, когда все вот так: непонятно, что у человека в голове.

— Можно кое-что спросить? — когда мы съели подгоревшую яичницу и выпили дрянной кофе, наконец обрел дар речи Роман.

— Конечно.

— Твой муж… просто ты рассказывала о знакомстве с Марком, якобы в начале лета вы встретились на Rock am Ring.

— Тебя беспокоит моя верность супругу? — ухмыльнулась я, хотя больше всего мне понравилось загадочное «якобы».

— Беспокоит нестыковка: хоть убей, но не похожа ты на ту, кто станет напиваться на фестивале в стельку и спать с первым попавшимся музыкантом. То есть, несколько дней назад я еще мог в такое поверить, но теперь…

— Теперь ты узнал меня лучше некуда, за три-то дня.

— Я редко ошибаюсь в людях, Алиса.

— Мой муж вот точно так же говорил. Теперь стал рогоносцем.

— Не смешно, — упрекнул Роман и, с минуту помолчав, выдал еще вопрос: — Скажи честно: ты правда спала с Марком на Rock am Ring?

— Кто же не мечтает обсудить свою бурную сексуальную жизнь за чашечкой кофе с самого утра! — «обрадовалась» я вопросу и, глядя Калинину в глаза, ответила правду: — Да, я спала с Марком Авериным. Не сказать, что мне хочется это обсуждать, но ты ведь не отстанешь, верно? Что ж… у Марка есть родимое пятно на интересном месте, вот прямо здесь, — я торжественно указала на калининскую ширинку и улыбнулась шире: — Вы же друзья, ты наверняка видел все, и знаешь, что это правда. Но могу припомнить что-нибудь еще, если хочешь. Углубиться в подробности, так сказать.

— Не хочу. Но я думал, ты была очень пьяна и мало что запомнила. И вдруг родимое пятно разглядела.

— Поймал меня – кое-что все же отложилось в памяти.

Калинин улыбнулся, потянулся вперед и легонько сжал мою ладонь: