— За первую часть образа благодари свою немецкую подругу и ее фотографии.

Не стоило показывать Анину страничку.

Несмотря на спешно надетый джемпер, Роман все так же прожигал взглядом мою руку. Татуировка прямо-таки чесалась от напряжения, вот-вот – и загорится. Заметив паузу, Калинин отвел взгляд и смутился:

— Ты так быстро оделась, что мне стало интересно – что у тебя там?

— Там – это где?

— Ха! Очень смешно.

— Там ничего интересного, абстрактный рисунок.

— Можно взглянуть?

Закатив глаза, я стянула джемпер, вытянула руку и буркнула:

— Пожалуйста, смотри.

— Спасибо, — очень серьезно поблагодарил Калинин и сосредоточился на моей руке. Может, он и ожидал чего-то особенного и невероятного вроде детального портрета Аверина, но ему пришлось разочароваться: всю руку от запястья до плеча покрывали темные узоры. Чернил много, смысла – не очень, по крайней мере, на первый взгляд. В целом выглядело красиво, ярко и оригинально, если ты не ярый противник татуировок и способен оценить такую работу по достоинству.

— Я разрешила смотреть, а не трогать, — осадила я Калинина, заметив, как он потянулся к предплечью.

Роман тут же испуганно одернул руку и опять смутился:

— Прости. Но я заметил…

— Шрамы? — подсказала я, хватая джемпер и зло надевая его на себя. — Все верно, татуировка задумывалась как способ скрыть шрамы, ведь девушек они, как известно, не особо украшают. И, опережая очевидный вопрос: несколько лет назад я попала в аварию и только чудом не разбилась насмерть. Мне вроде как повезло – успела рукой закрыть лицо во время столкновения с отбойником, потому рука пострадала сильнее всего. Шрамов было много и убрать все оказалось делом непростым, но смотреть на них мне не хотелось, и я нашла свой более быстрый способ избавления.

— Значит, это порезы от стекла? А похоже на широкие царапины.

Калинин явно ждал разъяснений, но я промолчала. Без лишних слов протянула ему забытую с утра куртку, сама пригладила еще влажные после душа волосы в хвост, накинула пальто и вышла в коридор. Роман закрыл дверь в номер и догнал меня:

— Прости.

— Все нормально. В конце концов, я сама виновата – и в аварии, и в том, что ты увидел меня в этой рубашке.

— Все равно, не стоило лезть к тебе с досужим любопытством...

— Забудем.

Мы вышли в коридор, спустились вниз и опять воспользовались запасным выходом. Как объяснил сам Калинин, никто особо не знает, что он здесь, а персонал отеля обязан молчать об этом, но раз на раз не приходится, иногда интересная сплетня перевешивает угрозу увольнения. Потому запасной выход предпочтительнее парадного, но это только пока, скоро все забудут о случившемся и интерес к участникам группы схлынет. По крайней мере, раньше они разгуливали по родному городу без видимых проблем.

Уже на улице Роман неожиданно поделился:

— А меня вот нет татуировок, я иголок с детства боюсь.

— Бедный, как же тебя в рок-группу приняли? — поддела я.

— По знакомству, само собой.

— Как банально.

— Знаю, — он неожиданно улыбнулся, а я – о ужас – подумала, что его смущенная улыбка прекрасна и надо бы Роману почаще показывать ее миру. — Ну так… ты нас довезешь или вызовем такси?

Ему не полагалось знать о наличии у меня машины. Похоже, он не только Анину страничку разглядывал, а успел обо мне еще кое-что разведать. Как? Да элементарно: поболтал с администратором. А я гадала, с чего вдруг мне все улыбаться начали и грешила на Рогозина – мало ли что тот по телефону успел наболтать, а тут вон оно как.

Я выбрала вариант с машиной, мы свернули на парковку, и уже через минуту выруливали на проспект. На кольце я развернулась и взяла курс на юг.