Футах в двенадцати от нее стоял мужчина. Невозможно представить подобную личность в тихой сельской местности. Среднего роста, стройный, бледный, возраст неопределенный, от тридцати до пятидесяти. Выглядит почти ненормально чисто и аккуратно, поэтому в голову на мгновение пришла дикая мысль, что это гробовщик, осматривающий церковный двор на предмет намеченного на будущее профессионального визита. Мужчина сказал:

– Какая неприятность… – Выговор американский, но с очень осторожным акцентом, слова выговариваются на несколько старомодный чопорный манер. Тон не удивленный, а неодобрительный.

– Еще бы, – горячо подтвердила Мередит. – Вы знали, что пакет там?

Уголки его губ поднялись, а взгляд светло-серых глаз остался настороженным.

– С дороги увидел. Вы первая добрались. – Мужчина шагнул вперед, протянул руку. – Полагаю, вы консул. А я Эллиот. Альби Эллиот. Друг Евы. Тоже сюда приехал. – Он кивнул на дом приходского священника.

Мередит с легкой неохотой пожала мягкую белую руку, автоматически назвала свое имя, хоть оно Эллиоту было явно известно.

– А когда выходили, его не было?

Эллиот заморгал.

– Я бы наверняка увидел, правда? Впрочем, выходил рано утром. Был неподалеку в городишке под названием Бамфорд. Захудалый городок. Доехал туда на автобусе. Интересно, но не скажу, что еще раз готов это сделать. Когда уходил, на воротах ничего не было, хотя, как я уже говорил, это было в девять часов утра.

У Мередит возникло несколько вопросов, но она задала лишь один:

– На свадьбу приехали?

– Ах да, свадьба будет. – Эллиот потер гладкие ладони. – Ева хочет, чтобы я остался. Как я понял, членов семьи маловато. Только не знаю, удастся ли. Я очень занят. – На пальце у него красовалось кольцо с очень непривлекательным крупным темно-красным камнем в безобразной оправе. – По делу приехал.

– Кино, телевидение? – сразу спросила Мередит. Либо то, либо другое, если Ева не собралась написать мемуары. Трудно понять, кто такой мистер Эллиот, кроме того, что по крайней мере в одном отношении он выдает себя за другого. За выговором выпускника частной школы, старательно подстриженными волосами, за темным костюмом Лиги плюща[7], не говоря об ужасном кольце члена братства, – за всеми этими подозрительными приметами «истинного американца» определенно маячит чистый Бронкс[8].

Эллиот вновь приподнял уголки губ.

– Я продюсер и одновременно режиссер-постановщик «Наследства». – Он помолчал, видя, что собеседнице это ровно ничего не говорит, и добавил с легким гнусавым неудовольствием: – Сериальная сага о трех поколениях нью-джерсийских банкиров.

– А, мыльная опера! – сообразила Мередит.

– Совершенно верно. Удивительно, что до вас дошло. Вы ведь были… – Он запнулся.

– В Югославии. Боюсь, «Наследство» туда еще не дошло.

– Дойдет.

– По-моему, там едва ли поймут, о чем идет речь. – Замечание прозвучало довольно грубо, и Мередит пожалела о нем, хотя Эллиот, видно, ничуть не обиделся.

– Каждый что-то поймет. Это мое детище. Моя идея. Я ее осуществляю. Стараюсь придерживаться оригинального замысла. Только в данный момент нужно… – Его взгляд опять притянуло к ректорию.

– Хотите снимать Еву? – изумленно спросила Мередит.

– Да, мэм. У нас там экшен, драма, трагедия, пафос и страсть… Мы не боимся выйти за рамки, никого, конечно, не оскорбляя, знаете. – Эллиот сделал паузу и нахмурился, как бы не совсем довольный широкомасштабным сценарием. – Только нужен высокий класс, – нерешительно объяснил он и вновь обрел былой оптимизм. – Ева обеспечит. – Он устремил на Мередит вкрадчивый взгляд серых глаз. – Может, в дом пойдем?