Глаза цвета стали сверлят меня, вызывая в теле волну ледяного ужаса.

Здравый рассудок пытается убедить меня, что Хорст блефует. Эта мысль придает мне смелости.

— Вы не будете стрелять. Слишком много свидетелей, — голос подрагивает, вспотевшие ладони упираются в кору.

— И ты уверена, что я не придумаю подходящего оправдания, почему главная светская красавица отправилась к богам? — с холодной усмешкой цедит Хорст.

На мгновение задумывается и добавляет:

— В одном ты права, мне не доставляет удовольствия портить красивые вещи. Если в этом нет нужды.

Сколько цинизма и пренебрежения. Каждое слово как отрава и меня от них передергивает.

— Вы больны, — бросаю ему в лицо, — что вы от меня хотите?

— Тебя.

— В смысле? — широко распахиваю глаза,

Гуго раздраженно дергает уголком губ.

— У нас договор. Ты решила, что можешь его просто перечеркнуть? Не смотри на меня так, словно не понимаешь, о чем я говорю.

Я действительно не понимаю. Какой договор?

Помню — Уинтер действительно общалась с Хорстом. Даже шпионила с его подачки. Про договор не помню. Видимо договоренность была до того, как эти двое появились в сюжете.

Мотнув головой, поднимаю глаза на Гуго. Произнести ничего не успеваю.

— Я напомню, если у тебя плохо с памятью, — мужчина изящным жестом раскрывает передо мной тыльную сторону ладони.

На коже тонкими нитями внезапно проступает узор, похожий на печать.

В этот же момент мою правую кисть обжигает росчерком чего-то острого.

По внутренней стороне расползается точно такой же узор.

Заключенная клятва — с ужасом догадываюсь я.

Нарушение договоренности чревато серьезными последствиями. Насколько серьезными — зависит от клятвы.

Я понимаю, что с моего лица сходит краска. Уинтер оказывается с Гуго связывают клятвенные обязательства.

В ее задачах видимо было доносить сведения. А что Хорст ей пообещал?

— Вспомнила?

— Вспомнила, — обреченно выдыхаю я.

Печать исчезает, словно впитывается в кожу, но я прекрасно понимаю, что она никуда не исчезла. Визуально она скрыта от посторонних глаз, но по-прежнему связывает меня с Гуго.

Молчу, жду того, что скажет он. Пока Хорст ничего толком не требует, я пострадать от нарушения клятвы не могу.

— Во-первых, не смей меня избегать, — Хорст забрасывает арбалет на плечо.

— А во-вторых?

— Вижу, ты сблизилась с герцогом.

— Я бы не сказала.

— Значит постарайся сблизиться. Он должен тебе доверять.

Сближаться с Александром как раз не входит в мои планы.

— Это все? — осторожно уточняю у него.

Гуго задумчиво потирает подбородок.

— Для начала узнай, кто на самом деле входит в его близкое окружение. Герцог довольно закрытый.

Киваю.

В этих сведениях нет ничего в общем-то скрытого.

— Остальные интересующие меня вопросы озвучу позже.

Шелест листвы заставляет нас умолкнуть и прислушаться.

Александр отодвигает ветку. Льдистые глаза бритвой ударяют по Хорсту. Затем по мне.

— Что здесь происходит? — задает он логичный вопрос.

— Похоже мы с баронессой все-таки нашли общий язык, — бодро заявляет Хорст.

Я дергаюсь как от разряда током. Снова встречаюсь взглядом с Александром и в этот момент чувствую, как на щеках выступает предательский румянец.

— Просто чуть раньше милорд Хорст перепутал меня с косулей, — предательскую дрожь в голосе маскирую натянутой улыбкой.

— Досадное недоразумение, — хищно скалится Гуго. — Мы посмеялись и подружились. Не более.

— И все? — Александр никак не меняется в лице. Он как каменное изваяние, не выражает ни одной эмоции, только глаза опасно темнеют и исходящая от него аура наполняется свинцом.

— И все, — потупившись, жду.