Раздался осторожный стук. Я не ответила. Пусть проваливает, куда хочет. В другой мир, на другую планету. Но стучал Тео только из вежливости, потому что, не дождавшись ответа, просто вошел в комнату и сел на край кровати. Сидел и молчал. Я не торопилась к нему оборачиваться. Еще бы, и так не красавица, теперь и глаза на мокром месте. Велика честь, из-за него плакать. И долго он думает в молчанку играть?

Теодор поднялся – все так же молча – и пошел прочь.

– Зачем приходил тогда? – все-таки обернулась я.

Тот пожал плечами. Вот злодей! И замер в дверях, словно это я извиняться должна.

– Если ничего не хочешь мне сказать – уходи, – потребовала у этого невыносимого человека.

– Я, может, и хочу. Но готова ли ты меня выслушать?

Подушка полетела в Теодора раньше, чем осознала, что делаю – и взорвалась на полпути, засыпая комнату перьями. Они кружились в воздухе, оседали на мебели, наших волосах, ковре на полу.

– Тео, – ласково позвала я.

Но маг понял, что легко и безболезненно не будет, поэтому помчался прочь, а я не собиралась прощать убийцу моей подушки, поэтому подхватила сестру безвинно почившей и понеслась за негодяем – сначала на кухню, но Теодор проскочил под рукой и ловко нырнул в ванную. Раздался скрежет шпингалета. Закрылся!

– Тео, открывай, – потрясала я подушкой. – Открой немедленно! Или будешь жить в ванной!

– Я-то буду, а где ты станешь умываться? – поинтересовались из-за двери.

– Воду можно и на кухне погреть, и в тазу вымыться, – ответила я.

– А если я в этот момент выйду? У тебя запираются только ванная и туалет.

– То я в тебя не подушкой запущу, а чем-нибудь потяжелее.

– И не жалко тебе вещей, – посетовали с той стороны. – Ника, давай зароем подушку войны. Мы же взрослые люди. Не будешь швыряться предметами в магов. У меня защита на уровне рефлекса, понимаешь? Уже выработанная привычка. Иначе не выжить. Поэтому я на тебя напал. И мне жаль.

– Жаль ему, – фыркнула я. – Прощу, но перья тебе убирать.

– Прости, уборка – не мужское дело, – гад злодеистый!

– А я и не мусорила, чтобы убирать. Веник на кухне.

И я с гордо поднятой головой пошла в гостиную, включила телевизор и уставилась в экран. Теодор понял, что осада снята, и выбрался из убежища. Послышались его осторожные шаги до спальни, а потом обратно. Тео спокойно вошел и сел на диван рядом со мной.

– Убрал? – спросила я.

– Что это? – указал он на телевизор. – Магия?

– Наука. Телевизор называется.

– Коробка с картинками, – фыркнул Теодор. – Как он устроен?

– Прости, я не мастер, во внутренностях техники не разбираюсь. Так что там со спальней? Уверена, веник ты в руки не брал.

Тео пожал плечами и отобрал у меня пульт. Повертел в руках. Чуть ли не на зуб попробовал.

– Вот эти кнопки переключают каналы, – показала я. – А здесь – звук. Развлекайся.

Что ж, раз уж мне все равно полночи перья из ковра выдирать, тоже пойду – развлекаться. Открыла двери спальни – и замерла. Абсолютно целая подушка лежала на кровати. И ни одного перышка. Нигде. Как он это сделал?

– Магия? – спросила, возвращаясь в гостиную.

– Да уж не наука, – усмехнулся Теодор.

– Кажется, кто-то собирался экономить.

– Извини, пока не получается. Говорю же, привычка. И… больше не подкрадывайся ко мне, хорошо? Не хочу случайно причинить вред. Просто у меня очень чуткий сон, чтобы я в любой момент мог отразить нападение. Сама понимаешь, враги редко нападают днем. Они предпочитают видеть тебя слабым, несобранным.

– Ты хоть высыпаешься? – поинтересовалась я.

– В принципе, да. Два-три часа отдыха мне хватает, – кивнул Тео.