– Тут, вообще-то, жестко. Реально говорю, жестко.

– Ну?

– Нечто беспрецедентное, то есть ничего подобного еще не случалось. Власти действуют интуитивно. Начали с полного перекрытия информации.

– Ты что, пил? Слова глотаешь.

– Исключительно по служебной необходимости, уверяю тебя.

– Ладно. Продолжай.

Смитбек не ответил. Он в уме сложил, сколько порций пива он купил Рамо, и теперь размышлял, сможет ли окупить их все или нет.

– Роджер? – спросил Краски. – Ты здесь?

– Да, босс.

– Так что у тебя есть?

– Местные ничего не знают, я тут поспрашивал. Но я снял комнату, и у меня хорошее расположение – если что случится, я уже тут, на месте.

– Теперь, когда ты на месте преступления, ты сам знаешь, что нужно копать.

– Они это дело так плотно закрыли – плотнее ослиной жопы.

Тишина на линии. Потом раздраженный вздох.

– Смитбек, я восхищен тем, как ты влез в это дело. Но если уж ты мой лучший криминальный репортер, то я жду от тебя продукта, а на таком горячем деле это должно произойти не на следующей неделе. Вчера ты проявил настоящую инициативу, так куда же она пропала сегодня?

«Лучший криминальный репортер». Это уже кое-что. Смитбек знал, что дальше морочить Краски опасно, на этом слезливую историю про перекрытие информации нужно заканчивать.

– Я как раз к этому подхожу. У меня есть продукт.

– Правда? – Раздражение мгновенно сменилось нетерпением. – И что?

– Типа какое количество обрубков вынесло на берег. Их число перевалило за сотню – как тебе такое? И они провели в воде довольно долгое время. Около месяца.

– Ни хрена себе! И откуда они?

– Никто не знает. Они делают анализы ДНК и другие тесты всякого рода.

Смитбек услышал скрежет кресла, когда Краски подъехал на нем поближе к столу.

– Что еще?

– Это больше, чем есть у кого-либо другого.

«И мне пришлось потратить целый вечер, чтобы напоить ошарашенного медтехника и выудить из него эту информацию». Но Смитбек решил утаить самую круть… по крайней мере, он надеялся, что все это обернется крутым делом.

– Ладно. – Краски знал, что спрашивать Смитбека об источнике бесполезно. – Ты все это запиши и немедленно пришли мне.

– Работаю над этим.

– Хорошая работа, Роджер. Продолжай в том же духе, – сказал Краски и отключился.

Смитбек разлегся в кресле. Он хорошо поработал.

Но он сделал больше. Гораздо больше. Когда Пол Рамо напился до чертиков и вечной дружбы, Смитбек от всего сердца предложил ему обменяться номерами телефонов. Рамо дал ему свой номер. А Смитбек предложил ввести свой номер в телефон Рамо, позвонив ему.

Именно это ему и требовалось: Рамо достал свой телефон, чтобы проверить, и не стал убирать, когда Смитбек принялся разглагольствовать о том, как ему нравится футляр для смартфона от «Оттербокс». Это навело Рамо на разговор о том, что он по своим обязанностям имеет дело со многими отвратительными и опасными жидкостями, а потому надежный футляр от «Оттербокс» идеально его устраивает, особенно еще и по той причине, что ему почти каждый день приходится использовать телефон для работы.

Потом он положил аппарат на стойку бара.

Там наверняка был океан информации. Но как до нее добраться? И тут Смитбек нашел воистину мудрый ход: он сделал несколько урологических замечаний, в том числе сказал, что от пива у него словно кран открывается, поэтому он пьет только скотч, и его слова вскоре произвели желаемый эффект – Рамо отправился отливать в туалет.

Как только тот исчез из вида, Смитбек прикоснулся пальцем к экрану, чтобы не дать телефону уйти в спящий режим, и подтащил аппарат к себе. У него было шестьдесят секунд, чтобы вытащить из него информацию. Электронное письмо потребовало бы слишком много времени. По той же причине он отказался от голосовой почты и эсэмэсок. Но фотографии – делал ли Рамо фотографии на работе? Смитбек залез в галерею и увидел, что их десятки. Он быстро просмотрел целую кучу реалистичных жутких фотографий ног в разных стадиях работы патологоанатома – от первоначального состояния до освежеванных, скелетизированных. Рамо оказался очень хорошим фотографом, каждый снимок отличался четкостью и точным выбором ракурса.