Письмо папе вызвало бурю чувств и благодарности, обернувшись слезами. Инге стало легче, когда она осознала, как много он для нее значит и сколько любви подарил. Но когда приступила к письму биологическому отцу, ситуация оказалась иной. Второе письмо не вызвало никаких эмоций, лишь внутренний холод. Переполняющие Ингу чувства были более сложными и запутанными. Болезненный ком подступил к горлу и затруднил дыхание. Инга одновременно почувствовала и гнев, и сожаление, и тоску, не зная, как выразить все это на бумаге. Мысли о несказанном, об отсутствии общения и желании разобраться в своих переживаниях терзали ее изнутри.

Инга решила выпустить эмоции. Она включила свою любимую музыку на полную громкость. Ксюша прислала свой плей-лист как раз под настроение Инги. Под мелодию песен она начала петь, выжимая все эмоции через высокие ноты, буквально крича, и в этом порыве смогла как следует прореветься. Музыка помогала ей освободиться от обиды, которая сжимала ее, смывая все мучительные вопросы и страхи. С каждой минутой ей становилось легче, а сердцу ― свободнее.

Инга позвонила подруге. Ей нужно было выговориться и услышать слова поддержки. Ксюша сразу составила полный психологический портрет Александра: у него благополучная семья, положение в обществе, налаженная жизнь. Она предположила множество страхов, которые могли появиться от новости о незаконнорожденной дочери, и рассмотрела все возможные варианты того, что он может думать и почему молчит.

– Есть вопросы, на которые на данный момент невозможно получить ответы, ― отметила с досадой Ксюша. ― Конечно, можно было бы хоть что-то ответить на сообщение. Игнор ― самая непонятная реакция. Но и ты несколько лет решалась на то, чтобы принять эту ситуацию, может, ему тоже нужно время на осознание.

– Все, что мне нужно, это узнать свое происхождение. И я это уже узнала. Его молчание говорит о том, что он не готов сказать «нет», но и не решается сказать «да».

– Возможно, он ничего не знал и сейчас в полном шоке. Совсем не знает, что делать и как себя вести в этой ситуации, ― отчаянно пыталась поддержать подруга.

Инга задумалась, ведь, действительно, реакция биологического отца могла быть связана с его собственными переживаниями.

– А может, наоборот, он знал и предложил маме сделать аборт. А я словно котенок, которого топили, а он выжил, ― с ужасом предположила Инга. ― Живая, взрослая, пишу ему с надеждой услышать ответ, а ему стыдно что-то ответить. Он многим спас жизнь, а свою родную дочь предпочел загубить, и поэтому мама ничего не стала рассказывать мне.

Инга почувствовала, как ее слова, словно ледяная вода, обожгли сердце. Ксюша попыталась успокоить подругу:

– Инга, не стоит думать так. Возможно, он просто переживает и не знает, как реагировать.

Еще неделю она ждала ответа на сообщения, каждый день по многу раз проверяя свою страницу в социальных сетях, изводя свою душу размышлениями о том, о чем он думает и почему ничего ей не отвечает. Затем она для себя решила и внушила себе:

– В моей жизни все складывается хорошо, и мне уже не больно. Ты мог бы иметь дочь, но выбрал потерять меня. Я сильнее, чем ты думал. Я давно тебя простила и ни о чем не жалею. Ты не сохранил меня ― ты потерял! Ты где-то далеко, и мосты между нами сожжены. Но я продолжаю жить, и я жива.

Инга сделала глубокий вдох и протяжный выдох, ей стало легче. С этими мыслями она написала прощальное письмо:

«Здравствуйте, Александр!

Все, что я хотела узнать, ― это чуть больше информации о своем биологическом отце. Вы мне не отвечаете, что позволило мне укрепить свое понимание, что вы им являетесь.