Мотивы вокруг прямоугольника, уникальные, разнообразные, походили на широко раскрытые лепестки примулы, льна, нарцисса, гемерокалисса или лилии. Но, в отличие от цветов с их пятью, шестью, восемью или ещё большим количеством лепестков, у снежинок их было постоянно ровно шесть. Некоторые снежинки-звёздочки напоминали хрупкие иголочки, заканчивающиеся лучиками. Их веточки походили на папоротник. Другие снежинки из крошечной сердцевины «листьями» разрастались вширь, как крупные азалии и рододендроны. А некоторые не имели в середине шестигранник: их сердца состояли из тонких шести лучей, от которых вырастали широкие лепестки.
Снежинка-красавица превзошла всех многообразием форм: сердцевина её была шестиугольником с широко раскрытым цветком. Длинные веточки папоротника дополняли цветок. Сплетение сложных архитектурных конструкций напоминало драгоценность, созданную руками гениального мастера. Сёстры-кристаллики не были завистливыми и бескорыстно восхищались её совершенством.
Превращаясь в необыкновенные создания, наиболее воинственные восхваляли Аквилона.
Их хрупкие романтические сёстры желали тихо и спокойно парить, несомые Зефиром.
Другие мечтали улететь как можно дальше, чтобы посмотреть мир, и обращались к Борею. К ним принадлежала и наша снежинка.
День полёта
Однажды ранним утром что-то грозное почувствовалось в воздухе. Ветер крепчал.
– Мама, что это? – встревоженно-радостно закричали снежинки, понимая, что наступил роковой момент. Как зовут ветер?
– Борей, мои деточки, к вам пришёл Борей! – прокричала в ответ мама.
Звук её голоса таял в неистовом шуме. Тут порыв ветра яростно смял облако и, разрывая и ломая его на части, вобрал в себя миллиарды сестёр-снежинок.
«Только бы ветер меня не погубил!», – подумала в испуге наша снежинка.
Но, как ни странно, несмотря на бешеный вихрь, кристаллики снега вокруг неё оставались прекрасными и лёгкими. Сначала снежинка ничего не различала, она вся отдавалась стремительному движению. Но вскоре она успокоилась и стала наблюдать за картиной, которая открывалась перед ней.
Северная природа лежала внизу во всём своём величии. Снежинка видела и бескрайние поля, вытянувшиеся длинным полотном, и густые леса, и луга, белеющие островками среди тёмных лесов.
Метель играла в романтическом буйстве. То она катилась на полях и лугах и сильным дыханием вздымала верхний слой снега, который некоторое время приподнимался над землёй холодной синеватой волной, то неслась над темнеющими лесами. Деревья, как огромный оркестр, отвечали ветру разными голосами. Осины и берёзы с оголёнными ветками, покрытыми седым ледяным инеем, хрустально звенели. Густые ветви елей ревели низкими голосами, а верхушки сосен качались, рыдали и плакали.
Снежинке очень хотелось побольше остаться с деревьями, рассмотреть их неповторимую прелесть.
Но, увы, ветер нёс её всё дальше.
Конец снежинки
Теперь Борей проносился над городом. Снежинка заметила золочёный шпиль с корабликом и изящные здания вдоль широко раскинувшейся реки.
Края реки, затянутые льдом, были немного припорошены её сёстрами-снежинками. А середина реки зловеще чернела. «Какая могучая и страшная бездна», – подумала наша путешественница, и ей стало немного не по себе. И вспомнились ей песенка о туче и слова матери-облака: «Вода опасна для вас, деточки. Хотя и вы тоже были влагой, пока не родились».
Ветер вынес снежинку на площадь и промчался над колонной. Снежинка успела мельком увидеть золочёного ангела с мягкими чертами, склонившегося с добротой к тем, кто бежал, спасаясь от колючего ветра. Борей стремительно мчался дальше.