Мишутка выкатил велосипед. Родной папа потерял бдительность, повернулся к нему и смотрел с нежностью на сыночка. Шустрый мальчик не сел на велосипедик, а запрыгнул на него, словно на коня, и помчался в соседний двор.

Тереза обратилась к мужчине:

– Дорогой, пожалуйста, погуляй с дочуркой, а я схожу к подруге. У неё болеет престарелая мать. Может, чем-нибудь ей помогу. – И она торопливо ушла.

«Хм, – усмехнулся Пахом. – Она врёт: она спешит в постель к очередному любовнику. У людей такого сорта нет понятия ни о супружеской верности, ни о семейной порядочной жизни – ни светской, ни религиозной».

Незнакомый мужчина с нежной улыбкой поводил Оленьку за ручку по тротуару возле подъезда. Потом несколько раз тихонько её подкинул. Малышка от удовольствия смеялась.

Пахому стало невыносимо горько смотреть, как забавляется с его Оленькой чужой человек. Он трагически подумал: «Выходит, что я никому не нужен – ни жене, ни детям». Он обиделся и еле сдержал слёзы, натянув на лоб фуражку, закрыв лицо её козырьком, тяжело встал с лавочки и побрёл, словно слепой, сам не зная куда. Долго бродил по людным тротуарам. Его обгоняли прохожие. Устал. Вспомнил, что с утра ничего не ел. Купил булочку, немного колбасы и присел на лавочку в сквере. Ел без аппетита. То и дело руки ронял на колени. Ему казалось, что рухнула какая-то невидимая стена.

Мимо него энергично проходил в обе стороны народ. Неожиданно рядом с ним присела женщина средних лет, одетая в синее платье в белый горошек. Она ласково заговорила:

– Извините меня, можно у вас поинтересоваться: вы сами ушли от жены или она вас выгнала?

– Хм, – удивился Пахом и спросил у неё: – Почему вы мне задали такой вопрос?

– Ваше лицо выражало такое горе, что мне стало жалко вас, – ответила незнакомка. – По-моему, вы сильно расстроены. Вам следует успокоиться, проконсультироваться у юриста, как правильно развестись с женой.

Пахом с удивлением оглядел её. На ней простенькая одежда, голову прикрывала косынка; руки рабочего человека.

Он откровенно ответил:

– Супруга выжила меня, и я добровольновынужденно сам ушёл от неё. Я ещё не развёлся с ней.

– Следовательно, я точно угадала ваше гнетущее душевное состояние. Пойдёмте ко мне, – пригласила она.

– Заглянем, пожалуйста, вначале ко мне. Я отсюда близко живу, – предложил он.

Они пришли к нему на квартиру.

– О-о-о! У вас чудо-квартирка! – воскликнула незнакомка.

– Это жильё не моё. Я снимаю его.

– Ну, тогда топаем ко мне – у меня тоже однокомнатная квартира, но меньше этой, – решительно заявила женщина.

Они поехали к ней на рейсовом автобусе. Пахом насторожился: на этом номере автобуса он ездил на работу и возвращался к себе домой. На остановке напротив окон его бывшего дома незнакомка поспешила выйти, но он вернул её и попросил доехать до следующей остановки, чтобы оттуда немного пешком пройтись назад до этой остановки и избежать встречи с бывшей женой. Они так и поступили.

У неё на квартире они познакомились. Он – Пахом Плетнёв, она – Светлана Дымова.

И они стали жить в её квартире. Оба спокойные, уравновешенные. Светлана оказалась понятливым, чутким, заботливым человеком. Он многократно хвалил её за это.

Светлана пояснила:

– Если мне кто-то сделает что-то хорошее – мне приятно. Если я сама кому-то сделаю что-то доброе – мне радость. Что тебе приготовить вкусного?

– Голубцы. Моя, ныне покойная, мама их вкусно готовила, – ответил он.

– Сварим их в следующее воскресенье, – согласилась Светлана.

В следующее воскресенье они сварили небольшую кастрюлю голубцов. Гражданская жена положила на две тарелки по два голубца. Они приготовились кушать. Раздался звонок в дверь.